можно будет звонить. Я познакомилась с тремя медсестрами, приняли меня хорошо, все объяснили и рассказали. С первого взгляда показались очень доброжелательными, хотя как раз первому взгляду на людей здесь, в Германии, я перестала слепо доверять. Это началось после моего посещения немецких официальных учреждений, где служащие ведут себя преувеличенно мило, особенно в моменты отказа тебе в какихлибо просьбах и нуждах.
Чуть позже одна из медсестер вернулась, чтобы взять у меня кровь… это было уже не так мило. Глупо, но я ужасная трусиха во всем, что касается уколов. Надеюсь… хотя, наверное, смешно надеяться на то, что этим людям в белом не понадобится часто ставить мне уколы и брать мою кровь.
…Каким же долгим кажется мне этот день и какой же долгой будет ночь. Мой немецкий не так уж хорош, чтобы пытаться комуто изливать душу, поэтому остается лишь одно: исписывать листы бумаги и ждать…
12:00
Здешний персонал мне кажется приятным и участливым, за исключением одной медсестры, которая подолгу разглядывает меня, ничуть не смущаясь тем, что в ответ я начинаю разглядывать ее так же пристально. Не могу бесконечно притворяться и не замечать этот, я бы сказала, нездоровый интерес. От ее странного взгляда невольно начинаю чувствовать себя инопланетянкой. В последний раз это даже заставило меня подойти к зеркалу, чтобы убедиться, что со мной все в порядке и на моей голове ничего не наблюдается, кроме длинных волос. А то я уже начала думать, что у меня там зеленые антеннки выросли! Короче, две руки, две ноги, два глаза и нос посредине, впрочем, как и у нее самой.
Смешно было наблюдать ее удивление, когда она увидела большой руссконемецкий словарь на моей кровати и несколько исписанных на немецком листов формата А4. Мой немецкий еще совсем слаб, и, чтобы не тратить время зря в больнице, я решила писать тебе на немецком, хочу улучшать язык.
В глазах этой чудной медсестры замер немой вопрос. Не дожидаясь, пока она его выскажет, я попыталась дать ответ на своем слабом немецком. Сказала, что мои папа и бабушка – настоящие немцы, поэтому мы имели возможность переселиться на историческую родину. Несмотря на мои логические и, как мне показалось, связные объяснения, она никак не могла понять, почему нам разрешено оставаться в Германии на правах полноценных бюргеров. Кажется, я превзошла саму себя в историческом экскурсе, начав с Екатерины Великой, которая тоже была немкой. К сожалению, попытка изобразить учителя истории старших классов рухнула, так как она ничего и никогда не слышала о Екатерине Великой.
В моей палате сегодня побывало уже столько людей, а я веду себя как полная идиотка, почти у каждого спрашивая, как долго я здесь пробуду и как часто мне будут ставить уколы. Вопрос, конечно, очень содержательный, наверное, поэтому все реагируют почти одинаково, снисходительно улыбаясь и задавая встречный: «Разве сейчас это является самым важным?» А в глазах читалось: «Она точно сбрендила!»
Ну конечно, является! Как минимум
