ловно прислушивался к чему-то, слышимому только ему. – Надо всё собрать.
– Да, конечно.
Эркин посмотрел на Женю, улыбнулся:
– Всё в порядке, Женя. Просто… нет, ничего, всё хорошо, – и тряхнул головой, словно отгонял что-то.
Эркин сам не понимал, что его тревожит, какая опасность рядом, он просто чувствовал, ощущал что-то неясное, а потому опасное, и готовился отстаивать себя и своих близких. А ведь ничего опасного вроде и не было. Разговаривали с ними, с ним и вежливо, и доброжелательно. Всё объяснили, повторили несколько раз. Маршрутка – плотная картонка с его ладонь, исписанная с обеих сторон – во внутреннем кармане куртки. Завтра утром, ещё до завтрака, продуктовая машина довезёт их до вокзала. Там надо зайти в комендатуру и получить пайки и билеты до границы. Город Рубежин. А значит, чтобы сдать бельё и койки коменданту, придётся совсем рано встать.
Эркин повторил это вслух. Женя кивнула.
– Конечно. Сразу после ужина ляжем.
В камере хранения они получили оба мешка, ящик с инструментами, ковровый тюк и узел. Эркин взял себе большой мешок, тюк и ящик, а Женя – мешок поменьше и узел.
– Уезжаете? – сразу окликнул их первый же встречный.
– Да, – счастливо улыбнулась Женя.
– Ну, удачи вам, дай бог.
– Спасибо, – кивнула Женя.
Так, под пожелания и приветствия они дошли до барака. Алиса ждала их, чинно сидя на своей кровати с такой невинной мордашкой, что Женя заподозрила неладное.
– Алиса, что случилось?
– Ничего, – сразу ответила Алиса и добавила: – Ничего особого.
– Ладно, – пообещала Женя. – Я с тобой потом разберусь. А сейчас не мешай.
В отсеке было тесно, не развернуться. И, недолго думая, Эркин взял Алису и посадил на свою койку.
– Правильно, – согласилась Женя. – И займись там чем-нибудь.
Пока Алиса кувыркалась и валялась, они перебрали и заново увязали тюк и узел, пересыпая вещи апельсиновыми корками. Эркин сделал на тюке лямки, чтобы можно было надеть его как мешок, а на узле подобие ручки. В дороге им быть не меньше четырёх суток. Женя уложила в маленький мешок всё, что может понадобиться в дороге.
– Женя, давай я печенья и… и сока схожу куплю.
– Бутылки тяжёлые, – с сомнением ответила Женя.
– Во флягу перельём, – сразу сказал Эркин. – Или просто воды из крана наберу. Пить-то захочется.
– Нет уж, лучше сок, – сразу решила Женя. – На ужин пойдём, там и купим. Вот, посмотри, Алисе уже мало, а ещё хорошее. И вот я простыню для Насти отложила. Хорошо?
– Хорошо, – кивнул Эркин.
Женя положила отобранное в опустевшую тумбочку и повернулась к Эркину.
– Переоденешься сейчас?
– Да, – он посмотрел вверх.
Женя понимающе кивнула.
– Я послежу.
Эркин отошёл вглубь отсека, повернулся спиной к Алисе и стал раздеваться. Занятая своей игрой, Алиса даже не обратила внимания на его действия. А Женя не могла отвести глаз от его сильного и гибкого тела, от мягко переливающихся под гладкой красновато-коричневой кожей мускулов, ловких движений. Господи, как же он красив!
Эркин заправил рубашку в джинсы, застегнул пояс и повернулся к ней. Улыбнулся.
– Я готов. Ты… тоже переоденешься?
– Да, – Женя не могла не улыбнуться. – И Алиску тоже переодену.
– Мне… выйти? – тихо спросил Эркин.
Женя удивлённо приподняла брови, не понимая. И вдруг улыбнулась и, потянувшись к нему, быстро поцеловала в щёку.
– Как хочешь, милый.
Эркин, словно задохнувшись, с секунду стоял, закрыв глаза.
– Здесь тесно.
Быстро, одним ловким гибким движением он снял с верхней койки Алису, посадил её на нижнюю койку, а сам забрался наверх и лёг ничком. Переодевая Алису и переодеваясь сама, Женя, поднимая голову, видела его блестящие глаза и улыбалась ему.
Закончив, Женя посмотрела на часы.
– Так, пойду к Насте и Зине. Эркин, посмотри за Алисой, хорошо?
– Хорошо, – кивнул Эркин.
Алисе очень хотелось заявить, что она уже большая и смотреть за ней незачем, да и та драка осталась незаконченной, но и открывающиеся перспективы привлекали. Когда за Женей опустилась занавеска, она предложила Эркину сыграть в щелбаны. Эркин рассмеялся и спрыгнул вниз.
