попробовал, но не смог натянуть перчатку дальше фаланги большого пальца.
– Что ж, тебя из списка подозреваемых можно вычеркнуть, – сказал Лори.
Констебль Дэвис не понял, шутка ли это, и постарался не дышать, пока длилась пауза. Балмер и бровью не повел.
В дверь постучали. Лори открыл и увидел старика с лысой, как бильярдный шар, головой.
– Я доктор Мортимер. – Он протянул руку. – Меня попросили вернуться и ответить на ваши вопросы, если у вас они есть.
Позади него в полумраке застыла фигура горничной.
– Я инспектор Лори, а это – сержант Балмер. – Трое мужчин пожали друг другу руки. – Я должен сразу кое о чем у вас спросить. Сколько времени могло потребоваться на это? Для человека таких размеров?
Доктор отпрянул.
– Мне жутко об этом думать. Я знал ее еще ребенком. – Он посмотрел на свои руки. – Полагаю, около двух минут, чтобы обездвижить. Пять минут, чтобы убить наверняка.
– Спасибо. У нас точно будут к вам еще вопросы. Констебль Дэвис, вы не проводите доктора Мортимера в кабинет мистера Кэвендиша? Мы скоро спустимся. Только сначала переговорим с горничной, если вас не затруднит ее пригласить.
Доктор и констебль вышли, а Элиза с опаской шагнула в полумрак ванной – занавеска на окне все еще была задернута. Элиза старалась не смотреть в ванну, но все же то и дело украдкой поглядывала на грязно-белое полотенце, неровно лежавшее на теле.
– Не стоит нервничать. Мы только хотим задать пару вопросов. Меня зовут инспектор Лори, – сказал он и закрыл за ней дверь.
Нечто угрожающее ощущалось в фигурах двух мужчин в костюмах, стоявших у ванны с телом молодой женщины. Элиза звучно сглотнула. Балмер отступил к стене, а Лори продолжил:
– Это вы наполнили ванну для мисс Кэвендиш?
Элиза кивнула, в неестественном движении ее головы промелькнула тень ужаса, словно ей намекали, что это она виновата в трагедии.
– Где вы были, пока она принимала ванну?
– Убиралась в старой детской комнате.
– Где эта комната?
– Дальше по коридору. – Горничная напряглась, осознав, к чему он клонит, и пролепетала вдогонку: – Через три двери.
– И вы ничего не слышали? Ни криков, ни шума борьбы?
Она молча покачала головой. Потом зачем-то пояснила:
– Я уже говорила другому полицейскому.
– Он, может, вам и поверил. А вот я, боюсь, пока не могу.
Она снова покачала головой, будто отвечая на вопрос. Он продолжал:
– Понимаете, Элиза, – вас ведь так зовут?
Она кивнула.
– Понимаете ли, Элиза, убийство – дело довольно громкое. И не самое быстрое. Мне кажется весьма сомнительным, что вы, находясь так близко целых две минуты, совершенно ничего не услышали.
Она еще сильнее замотала головой, а в бесстрастном доселе взгляде Лори снова мелькнула улыбка.
– Элиза, вы молоды и не
