запанельное пространство было целиком заполнено: блоки, разъемы, множество кабелей. Должно быть когда-то из этих свободных мест сделали склад. Пустоты между кабелями забили до отказа приборами. Местами теперь здесь сверкали искорки. И непосвященному было ясно, что кабели коротят и самое лучшее поскорее их отключить. Однако в станции всё электрическое и зависит от питания.
Они приволокли в рабочий отсек все автономные аккумуляторные батареи, собирая их по модулям, Мотин соединил их с разъемами солнечных батарей, делая их буфером и пытаясь запитать необходимое. Солнечные генераторы работали плохо. Батарея по третьей плоскости оказалась невращающейся, у других привод не работал, и по отношению к Солнцу они занимали случайное положение. Однако и это было уже кое-что. Самодельный кабельный «паук» теперь вел к СТР, светильникам, вентиляторам и к свободной розетке.
Софи, разумеется, понимала, что что-то произошло. Но что? В космосе всё возможно. Недаром ее пугали: «русская техника на верёвочках».
Она как-то видела забавный мультипликационный фильм. Сначала взрывы «Авангарда», затем на опушку леса в фильме выехала лошадь с телегой. В телеге русский в косоворотке и с балалайкой. Остановились, он начал городить друг на друга привезённые банки, вот чиркнул спичкой, поджёг. Баночное сооружение дрожит и медленно отрывается от земли. Поползла вверх баночная пирамида. Зависла. Работник её озабоченно осмотрел: оказывается, зацепилась за веточку. Он оборвал веточку, и пошло-поехало. Выше и выше. И вот над миром, над Землей: «бип-бип-бип» – сигналит первый советский спутник.
Она потом всерьез спрашивала: примитивна ли русская техника?
Ей отвечали: нет, она – надежна, а иногда предельно упрощена, и это тоже служит надежности. Теперь ей нужно было вернуться в корабль, но ей было страшно, очень страшно. Софи вспомнилось охватывающая теснота и волны страха от сдвигающихся стен, накрывающие её с головой. Люк «Кванта», ведущий к кораблю, был закрыт, должно быть для проверки герметичности. И об этом никто её не спросил: закрыли и все. «Не реагируй на мелочи, приказала себе Софи, как советовали правила аутогенной тренировки. – Проведи урок и считай часы до того, когда всё это закончится».
Жан смотрел в иллюминатор. Но что за галлюцинации? К иллюминатору подходил корабль. Странный, без стыковочного штыря. Подошел, ткнулся в иллюминатор, отскочил, снова ткнулся, словно телёнок в брюхо матери.
Сергей продолжал возиться с аккумулятором и был чем-то недоволен. Он только буркнул на вопрос: перестыковываемся, не герметично состыковались в первый раз. Светильники он отключил, и в эту тень в отсеке была темнота. То, что Жану казалось необъяснимо странным, Сергею было очевидно с первого взгляда. Корабль оторвался со стыковочным фланцем станции. Из-за усталостных трещин он видно стал слабым местом комплекса, а Жан прыжками на дорожке скорее всего вогнал систему корабль-станция в резонанс, и расползлась усталостная трещина. Фланец разорвался. Корабль стал самостоятельным. От бездонного космоса их
