не позволить им это сделать.
Пулеметчика здорово приложило об асфальт. Конечности вывернуло под неестественными углами, под головой расплывается кровавая лужица. Но сломанная левая рука неуверенно шевелится, пытается приподнять тело над асфальтом.
Проходя мимо, Читер взмахнул Режиком, упокоив недобитого.
Минус первый.
Подошел к машине. Заглянул в проем сорванной дверцы. Пассажир сидел, удерживаемый надежной системой ремней безопасности. Одним глазом он слепо таращился вперед, а вторым никуда не таращился, потому что из него торчала стальная пластина выгнувшейся решетки, наваренной для защиты верхней части лобового стекла. Вспышка показала, что железяка ушла глубоко в мозг, лишь чуток не достав до затылочной кости.
Минус второй.
Водитель был жив и даже в сознании. Его крепко зажало, когда машина деформировалась при ударе о «незыблемое» колесо. После всего пережитого он пребывал в том состоянии, когда человек мало что соображает.
Но попытка не пытка, и Читер, прижав ствол пистолета к голове, спросил:
– Вы одни?
– Ч… что?.. – залепетал покалеченный, булькая кровью. – Это… это как вообще?.. Вы… Вы кто? Вы же вроде… вроде не Черти, да? Или Черти?.. Вы чего на нас?
– Да какие мы тебе на хрен Черти! – взбеленился Читер. – Я просто иду на восток! Какого вам, уродам тупоголовым, спокойно не сидится?!
В глазах водителя промелькнули отблески связных мыслей. Он что-то начал понимать.
– Я… я… Да мы попутали… Мы не знали…
– Теперь знаешь!
Указательный палец согнулся.
Минус третий.
Разворачиваясь, Читер не удержался и грохнулся на четвереньки. Вскрикнул от вспышки боли в простреленном бедре.
Ничего страшного. Мелочи. Кость вроде целая, значит, ползать не придется. А за мясо можно не переживать, оно восстановится быстро. Золотое яйцо регенерации способно с дивной быстротой лечить даже самые скверные ранения в течение трех суток. К тому же при приеме Читеру выпал зверский бафф длительностью в сто с лишним часов. Прибавило полторы сотни к Выносливости. Эффект нереально сильный: в нормальном состоянии можно весь день пробежать и не особо запыхаться. Даже самая сильная боль воспринимается в щадящем режиме, будто далекие отголоски доносятся.
Клоуну тоже привалило похожее усиление, но, насколько Читер успел заметить, спутник только что словил пулю в живот. А может, и не одну. Золотое яйцо и с такой бедой справится, но это уже задача посложнее.
Обе машины разбиты, нанятому водителю, похоже, хана, выжившие члены группы покалечены, а до границы искомого кластера осталось около двадцати километров.
Да уж, неприятно.
Глава 5
Жизнь девятая. Смена декораций
На то, чтобы преодолеть оставшиеся двадцать километров, ушла вся ночь. А ведь в нормальном
