как раз в тот момент читал «Колодец и Маятник» Эдгара По. В рассказе инквизиция создала комнату, в которой стены сжимаются и загоняют жертву в бездонный колодец.
– В долг дал, – выполз ответ.
«Господи, если он не спросит кому, я обещаю тебе… Ну в общем, все обещаю, что хочешь!!!» – пронеслось у меня в голове.
– Кому? – Папа отвлекся от книги и посмотрел на меня с неподдельным любопытством.
Бога нет. О’кей. Я опустил глаза, обмяк, усох и начал сознаваться:
– Баб…
Вдруг зазвонил телефон. Я рванул к нему:
– Але!
– Саня, это бабушка. Папа дома? И, кстати, не забудь у меня свои двенадцать рублей забрать, когда в следующий раз придешь.
– Да мне не горит. – От щек можно было прикуривать в тот момент. – Пап, тебя.
За время их разговора я стремительно почистил зубы, разделся, лег спать и, поняв, что не засну, учился изображать спящего. Папа так и не заглянул. Я вошел в роль и вырубился.
Через два дня я заехал к бабушке, забрал деньги, положил их в варежку, которую немедленно оставил в трамвае. Я не удивился и не расстроился. В графе «Уроки» стояло «Оплачено».
Оксана Иванова
Кружок взаимопомощи
После смерти бабушка решила за Катькой приглядывать. Во всяком случае, до тех пор, пока она не выйдет за хорошего человека.
Когда на похоронах бабуля подмигнула Катьке из гроба, та даже не удивилась.
– Ба, ну хватит, – прошептала Катька, прикрывая ладонью рот. – В девяносто восемь лет можешь ты вести себя прилично?
Бабушка сделала вид, что ничего не слышит, и прекрасно себе лежала, выражая лицом безмятежность.
Бабушка умирала долго. Катька взяла на работе отпуск за свой счет, а в институте договорилась с деканом. И круглосуточно сидела около постели больной.
– Ои-й, бестолковая, – тянула бабушка. – Чего ты высиживаешь тут? Найми сиделку, а то разберут всех женихов, покуда ты мне ночами читаешь, а потом слезами давишься. Я еще, может, месяца полтора так проваляюсь…
И правда, ровно через полтора месяца, как знала, бабуля подманила Катьку узловатым пальцем:
– Не выть, – велела она. – Я сейчас помру, но это не точно. Потому как сердце не на месте у меня.
– Бабушка, – Катька заплакала.
– Ну! – бабушка шлепнула ладонью по одеялу. – Не порти вечер, погуляем еще на твоей свадебке. Этой… Сазоновне позвони. Пусть придет. Я ей бусы янтарные обещала, она сорок лет ими любуется, надо отдать.
Бабушка довольно пожевала губами, закрыла глаза и испустила последний вздох.
Поминки справляли дома, денег на кафе у Катьки не было, да и народу собралось немного. Расселись в зале, из молодежи одна Катька. Она все не могла понять, кого же они закопали, если бабушка благополучно бродила по дому все это время и только перед приходом гостей спряталась.
Сазоновна подняла стопку,
