купального халата и монашеской рясы.
– Как видишь, я ещё здесь, – сказала она.
– Это… хорошо, – сказала я, пытаясь не очень пялиться на странное платье.
– Невыносимо! – сказала тётя Гленда, она словно маятник ходила взад-вперёд между двумя окнами. Тётя Гленда, как и Шарлотта, была крупной и стройной, волосы у неё были кудрявые и огненно-рыжие. Моя бабушка тоже была когда-то рыжеволосой. Кэролайн и Ник унаследовали фамильный цвет. Только у меня волосы были прямыми и тёмными, как у папы.
Раньше я тоже во что бы то ни стало хотела быть рыжей, но Лесли убедила меня, что тёмные волосы прекрасно оттеняют голубые глаза и светлую кожу. Ещё Лесли уверяла, что моя родинка на виске в форме полумесяца – тётя Гленда всегда обзывала её бананом – выглядела таинственно и изящно.
Я, кстати, считаю себя очень даже симпатичной, кроме прочего, благодаря брекетам: после того как я их поносила, передние зубы сошлись, и я перестала быть похожей на кролика. Ну и пусть я не такая «обворожительная и грациозная» как Шарлотта, чтобы нравиться Джеймсу. Ха, посмотрел бы он на неё в этом мешке.
– Гвендолин, ангел мой, хочешь лимонную конфетку?
Бабушка Мэдди указала на скамеечку рядом с собой:
– Садись рядом, отвлеки меня немного. Нервы не выдерживают уже этих Глендиных перебежек.
– Тебе не знакомы страдания матери, тётя Мэдди, – сказала тётя Гленда.
– Да, их я не пережила, – вздохнула бабушка Мэдди. Она была сестрой моего дедушки. Замуж бабушка Мэдди так и не вышла. Она была кругленькой маленькой старушкой с весёлым детским взглядом. Волосы она красила в золотистый цвет. В причёске бабушки Мэдди частенько торчали забытые бигуди.
– А где же леди Ариста? – спросила я, потянувшись за леденцом.
– В соседней комнате, разговаривает по телефону, – сказала бабушка Мэдди. – Но так тихо, что ни слова не разобрать. Это была, кстати говоря, последняя коробка конфет. У тебя, случайно, не найдётся свободной минутки сбегать в магазин за новой?
– Конечно! – сказала я.
Шарлотта переступила с ноги на ногу. Тётя Гленда сразу встрепенулась.
– Всё в порядке, – сказала Шарлотта. Тётя Гленда поджала губы.
– Может, лучше тебе подождать на первом этаже? – спросила я Шарлотту. – Тогда падать будет не так больно.
– Может, лучше тебе молчать в тряпочку, если не знаешь, о чём говоришь? – спросила в ответ Шарлотта.
– Действительно, вот что сейчас меньше всего может помочь Шарлотте, так это дурацкие замечания, – сказала тётя Гленда.
– В первый раз носительница гена не прыгнет дальше, чем на сто пятьдесят лет назад, – приветливо объяснила бабушка Мэдди. – Этот дом построили в 1781 году, а значит, здесь, в музыкальной комнате, Шарлотта в безопасности. В худшем случае она лишь испугает парочку музицирующих дам.
– Да
