жидкостью. Ушла ненависть, ее место занял страх, плавно переходящий в самый настоящий ужас.
Он не спешил, напротив, остановился у стойки, позволив полному спектру эмоций пробежать по лицу избитого бармена. Шагнул вперед, схватил за угол ближайший столик и потянул за собой. Деревянные ножки противно скрипели, внося свои нотки в унылую атмосферу безлюдного заведения.
Столик остановился, звуки, порожденные трением дерева о кафельный пол, затихли. Время начинать…
Он рывком поднял бармена, усадил на стул, поставил на край стола стакан, налил в него жидкость из пластиковой тары. Кивнул. Тот пробормотал что-то и попытался отодвинуться.
– Нет, так не пойдет! Мы ведь договорились выпить, значит, будем пить! – он подошел ближе, схватил пальцами бармена за подбородок, с силой сжал. Другой рукой взял стакан, влил большую часть содержимого в глотку вяло сопротивляющемуся «главному по разливу», тот поперхнулся, закашлялся. – Хорошо. Первая, так сказать, пошла…
Некоторое время бармен лишь тихо икал и глазами, что вновь остекленели, смотрел в пустоту. Он же ждал. Минута, другая, похоже, ему надоело…
– Я скажу… – булькающий голос заглушил булькающий звук, с которым новая порция отравы выливалась в стакан. – Там, в подсобке, в моем халате бумажка, на ней карта…
– Совсем другое дело, одного не пойму, вот зачем надо было до этого доводить?! – он вернулся с листиком, сложенным несколько раз. Развернул – схема каких-то коммуникаций, шахта лифта, лестница. – Это все на заводе? Отвечай!
Казалось, бармен вот-вот потеряет сознание. Неподвижные глаза с расширенными зрачками мутнели, как осадок в бутыли с суррогатом, тело медленно оседало, еще немного и стул перевернется, сбросит…
– Где это? Где она?
– Завод. Посреди двора вход, там все есть… – скорее догадался, чем расслышал он перед тем, как тело бармена с грохотом свалилось на пол, попутно завалив несколько стульев.
Побороть отвратительные ощущения не удавалось, не могла даже большая порция водки, нормальной, не той, что из пластика. Пожалуй, можно было повторить, рассчитывая, что вторая поднимет настроение, но это не тот случай, когда следовало напиваться.
Он взглянул на распростертое тело, повернулся, вышел из зала, зашел за стойку гардероба, снял с плечиков аккуратно развешенный ним же самим плащ, подошел к зеркалу. На мгновение шевельнулась прозаичная мысль, возник вопрос: «А где все? Или хотя бы кто-нибудь». И вправду странно, поздний вечер, не очень-то популярное заведение, но все-таки, в определенных, так сказать, кругах… и никого. Более того, нет даже персонала. Вот старик гардеробщик и тот куда-то исчез. Один бармен, но хорошо, хоть тот остался.
Сквозь щель в приоткрытых дверях из зала выплыл протяжный мычащий звук, похоже, отголоски песни, тоскливой и печальной. Он покачал головой в раздумье, затем вернулся к гардеробной стойке, наклонился, пошарил под ней, достал
