Она давно встречается с парнями, и Дар потерян.
Следующая фраза Алекса заставила меня покраснеть.
– Я знаю, что она девственница. Не пытайся меня обмануть, я всё же, если не забыла, могу читать твои мысли. А её возраст вовсе не помеха.
– Ты не имеешь права забрать её у меня! – воскликнула мать и хлопнула рукой по столешнице.
– А у тебя было право скрывать от Германа родную дочь?! – впервые с нашей встречи он повысил голос, и это прозвучало очень грозно. Я инстинктивно подалась назад, вжавшись в спинку кресла.
Мать на мгновение замерла с чуть приоткрытым ртом и рукой, зависшей в воздухе, а потом медленно опустила ладонь на край столешницы, и процедила сквозь зубы:
– Не смей орать на меня в моём же собственном доме!
Алекс криво усмехнулся. Он тяжело вздохнул, потёр покрасневшие от бессонной ночи глаза тыльной стороной ладони и посмотрел прямо на меня, словно ища поддержки.
– Мам, но он прав, – тихо сказала я, ожидая очередного всплеска гнева, но мать и не взглянула в мою сторону.
– Герману же нужно не просто её увидеть. Он мечтает, чтобы Лиза жила с ним, не так ли? – мать успокоилась и больше не кричала. – Я же не полная дура! Если бы Герман так хотел её увидеть, то сам бы приехал сюда.
– Он не может, – ответил Алекс. – Не хочет вскрывать былые раны и видеться с тобой.
– Прямо так и вижу, как он весь израненный сидит там один, – она язвительно усмехнулась. – Хотя нет, погоди, не один. Там есть, кому скрасить его досуг.
Издёвка в голосе матери заставила меня с удивлением уставиться на нее. Я не понимала, почему она так завелась. Мы с мамой никогда не были настолько близки. И мне казалось, при первой возможности она с радостью избавилась бы от меня, выдав замуж или спровадив жить к парню.
– Ты не вправе судить об этом, Маша! Тебя ведь там не было. – Мне показалось, Алекс сдерживается изо всех сил, чтобы не перейти на повышенные тона.
– Точно, как же, я забыла, – мать натянуто рассмеялась. – Вы, Одарённые, всегда правы, а мы, простые смертные, виноваты во всех ваших бедах.
– Хватит! – резкий окрик Алекса заставил меня вздрогнуть во второй раз. Похоже, не такой уж он и спокойный, как я решила вначале. – Чего ты хочешь добиться? Надеешься запереть Лизу в четырёх стенах и не пускать к отцу?
– Единственное, чего я хочу, – мать уставилась прямо на него, не мигая, – это чтобы ты убрался отсюда как можно скорее. Я не хочу видеть больше ни тебя, ни Германа, никого из вашей семьи. Теперь я понятно выражаюсь?!
– Получается, из мести Герману – хотя я не понимаю, за что ты решила ему мстить, – ты хочешь сломать её судьбу? Вместо блестящего будущего Лизу будет ждать скучная жизнь в этом провинциальном городке, где она через пару лет сойдёт с ума от тоски?
– Ты называешь вашу жизнь блестящей? – мать снова презрительно фыркнула. – Если только степень блеска определяется количеством денег.
– Стоп! –
