Это уточнение весьма актуально, поскольку из контекста многих разговоров и обсуждений я понял, что даже интересующиеся геополитикой люди часто имеют не совсем верное представление об обсуждаемом предмете. В сознании большинства геополитика – что-то политическое, обязательно глобальное, касающееся абсолютно всех жителей планеты Земля. Согласно этому мнению, торговые переговоры между давними союзниками, касающиеся, например, пошлин на взаимную торговлю копчеными сосисками, тоже являются геополитикой. И они тем более геополитичны, разумеется, чем выше статус упомянутых государств в мировой экономической и политической иерархии.
Между тем, это не совсем так. И если мы будем разделять подобную точку зрения, в наши рассуждения обязательно закрадутся ошибки…
Согласно одному из словарных определений, «Геополитика является политологической концепцией, согласно которой внешняя политика государств определяется географическими факторами». Разумеется, таких определений много, ровно по числу изданных в мире толковых словарей, но важно понять ключевой момент, который присутствует почти в любом корректном определении: геополитика – это международная политика различных государств, определяемая географическими факторами.
Исходя из этого, мы можем констатировать следующее – конфликт двух малоизвестных африканских государств из-за пограничной речной поймы подпадает под это определение. Взаимные претензии двух небольших островных государств где-нибудь в Океании из-за спорного островка размером с футбольное поле – также явление вполне геополитическое. Понятно, что в нашем глобализованном мире подобное столкновение интересов, каким бы малозначимым оно не являлось на самом деле, может стать спусковым крючком гораздо более глобального конфликта. Но это уже несколько иной вопрос, который, разумеется, сам по себе очень важен, но о котором мы поговорим чуть позже.
В то же время, даже очень крупные экономические и финансовые соглашения важнейших геополитических игроков часто не имеют никакого геополитического наполнения и относятся к чисто политическим, или политэкономическим, событиям.
Ещё одно заблуждение, которое давно и прочно завладело умами массового потребителя информации, заключается в уверенности, что за спиной геополитики обязательно стоит экономика. Хотя это и не очень далеко от истины, я всё-таки должен сделать некоторые уточнения…
У геополитических интересов государств могут быть несколько основным мотивов. Помимо экономики, которая, особенно в последнее время, очевидно вышла на первое место, можно выделить, как минимум, следующие:
• военный;
• этнический, или национальный;
• религиозный;
• ресурсный или климатический.
Говоря о военном аспекте геополитики, мы моментально углубимся в набор специфических военных понятий и терминов, разбирать которые впору, наверное, только выпускникам военных академий. Поскольку мы таковыми не являемся, а понимать происходящее и планирующееся нам, всё-таки¸ хочется, давайте намеренно уйдем от слишком глубокого погружения с дебри терминов и аббревиатур, а сконцентрируемся на понимании некоторых базовых вещей, которые определяют военные аспекты геополитики на данный момент.
Прежде всего, примем как данность – современная война предельно ускорилась. И касается это не столько скоростей боевой техники. Сейчас войну можно полностью, безнадежно проиграть всего за сутки – достаточно лишь «прозевать» обезоруживающий удар вражеских ВВС и позволить им завладеть господством в воздухе, уничтожив средства ПВО подвергшегося нападению государства.
Более того – как показывает практика последних десятилетий, часто удар может вовсе не быть внезапным. Ирак, Югославия, Ливия прекрасно знали о готовящихся на них воздушных атаках, но возможностей для оказания длительного и успешного сопротивления у них просто не было.
Если абстрагироваться от конкретных государств, и попытаться ответить на вопрос, почему такое вообще стало возможным; почему господство в воздухе стало настолько решающим и определяющим фактором, достаточно будет отметить всего два момента – чрезвычайно выросли возможности средств ведения разведки и, главное, точность воздушных ударов достигла почти предельно возможного уровня. Сейчас почти ничего нельзя спрятать от всевидящего ока спутников и самолетов-разведчиков, а обнаруженное легко и быстро превращается в бетонную пыль вражеской авиацией, если вы не имеете возможности держать её подальше от своих границ.
Думаю, нет нужды объяснять, как разрушение военной, транспортной и промышленной инфраструктуры сказывается на оборонных возможностях государства. Тем более, если это почти полное, тотальное разрушение. А значит, нам нужно уяснить кое-что о современных возможностях средств воздушного нападения, в связке с интересующими нас геополитическими аспектами военных действий.
Радиус
