мог бы ее окликнуть, поговорить, но и тут что-то помешало ему это сделать. Что? Боязнь, что Надя не так его поймет? Может быть. И Николай не окликнул ее, а в сердце заныла боль. И водка эту боль не перебила. Больше он Надю не видел. Но печальный и такой любимый образ Нади теперь часто вставал перед ним.
Николай посмотрел на фотографию Фомина, проговорил:
– Вот такие дела, Леха!
За кладбищем начали сгущаться тучи. Он прикинул: если ветер не изменит направления или не стихнет, то дождя часа через два не избежать.
Николай посмотрел на часы. Полчаса прошли.
Куда же провалился гонец?
Схватил «бабки» и был таков? Ну и черт с ним! Рыбанов ждет еще пятнадцать минут. Потом домой. В свою трехкомнатную тюрьму!
Бомж появился через десять минут, весь в мыле.
– Вот, господин хороший, и водочка, – с отдышкой доложил он. – Казенная, «Губернатор»! В магазине брал, даже чек принес, чтоб без сомнений!
– Молодец! Держи свои деньги, ты их честно отработал, и все, что из закуски осталось, забирай!
– Спасибо, вам вопрос можно?
– Давай.
– Извините, здесь ваш друг похоронен или родственник?
– Друг. Воевали вместе. В Афгане. Мне повезло, ему – нет.
Бомж горестно, с искренним сожалением вздохнул:
– Что ж поделать? Война – дело такое. Хотя еще неизвестно, кому повезло больше, тому, кто остался там навсегда, или тому, кому пришлось дожить до этих проклятых времен.
Николай внимательно взглянул на бездомного.
– Ты прав…
Он решил идти домой. Тучи все гуще обкладывали город, ветер усиливался.
Бомж ушел, Николай положил бутылку в опустевшую сумку, попрощался с другом:
– Пойду я, Фома. Спи спокойно. Придет время, глядишь, и встретимся, если… будет где встречаться! Прощай!
Он низко поклонился, вышел из ограды, накинув на место цепь, пошел к выходу из кладбища.
Водка понемногу начинала действовать.
Его немного покачивало. Не хватало еще в «мыльник» загреметь, менты сейчас так и пасут выпивших, будто нет у них другой работы. Надо немного прогуляться здесь.
Он еще с полчаса побродил по кладбищу, а потом уже направился к трамвайной остановке.
Подходя к дому, Рыбанов увидел «Опель» Горчака, соседа по подъезду. Моисея Иосифовича знали все жильцы дома, если не района. Он был известным в городе адвокатом, и многие обращались со своими бедами именно к нему. Человек по натуре добрый и отзывчивый, Горчак никому и никогда не отказывал в посильной помощи. За что и пользовался уважением как человек, а также авторитетом как профессионал высокого уровня.
Но сейчас у адвоката, судя по всему, возникли проблемы.
И заключались они в том, что к Горчаку прицепились трое молодых парней из категории уличных бандитов-беспредельщиков.
