и давай сюда бомжа. Прапор пусть ждет в коридоре. Он у тебя надежный товарищ?
– Других не держу!
– Хорошо! Выполняй приказ!
Майор покинул кабинет. Прапорщик ввел тщедушного с виду, запуганного, опустившегося человека. Хотя внешне он выглядел неплохо. Пострижен, побрит, в дешевеньких, но отглаженных брюках, рубашке с коротким рукавом, в новых носках, это было заметно на фоне туфель под цвет рубашки. Конвоир доложил:
– Задержанный Жариков по вашему приказанию доставлен!
Полковник указал прапорщику на дверь:
– Выйди и жди в коридоре. Вызову!
– Есть!
Кабинет покинул и прапорщик.
Заместитель Данилевского встал, подошел к бомжу:
– Здравствуйте, Семен Игоревич!
– Здравствуйте, не знаю, как звать-величать вас.
– Просто полковник. Этого достаточно.
– Хорошо! Как скажете!
– Семен Игоревич, у вас есть претензии к содержанию в данном учреждении?
– Нет! Но я не пойму, почему меня вообще здесь держат?
– А что, в подворотнях, на свалке, среди опустившихся типов находиться лучше? По крайней мере, здесь вам предоставили трехразовое калорийное питание, чистую постель, душ. Или это не так?
Арестант вздохнул:
– Так-то так! Но свобода, знаете ли, это свобода! И ладно, если бы я совершил что-либо противозаконное, то понятно, место в камере. Но я же ничего подобного не совершал?!
Полковник спросил:
– Курите, Семен Игоревич?
– Почти отвык, но от сигареты не отказался бы!
Ромашин выложил пачку «Мальборо» и зажигалку:
– Забирайте и курите! Вот только пепельница? Впрочем, сбрасывайте пепел на пол, уберут!
Жариков закурил. Спросил:
– Вопрос задать можно?
– Конечно!
– Что значит наша с вами встреча здесь, в кабинете господина Ухова? Или вы представляете орган, осуществляющий надзор над учреждениями данного типа?
– Нет! Я представляю другой департамент, говоря образно. А встреча наша подразумевает короткий диалог между нами, после чего я принесу вам извинения, и вы обретете свободу!
Бомж удивился:
– Даже так? Неужели меня наконец отпустят?
– Да! И совсем скоро. Но перед этим я хотел бы поговорить с вами.
– Пожалуйста! Слушаю вас!
Полковник присел в кресло, предложил собеседнику стул.
Ромашин спросил:
– Скажите, Семен Игоревич, вас устраивает ваша нынешняя жизнь бездомного, беззащитного, никому не нужного человека? Обреченного жить ради того, чтобы элементарно физически выжить. Вас, образованного человека?
Жариков печально посмотрел на полковника:
– А разве я в силах что-либо изменить? Система раздавила меня, и я не нужен Системе!
– Ну не надо так. Система! Легче всего валить проблемы на нечто обобщенное. В своих бедах виноваты
