что для нас ты – преступница. Мы не имеем права доверить тебе важные королевские поручения.
– Я готова принести торжественную кля…
– Сомневаюсь, что король примет твою клятву. Твоя былая слава его впечатляет, но не убеждает.
– Пусть так, только я не понимаю, зачем мне тратить время на подготовку к состязаниям и все эти поединки? Конечно, в чем-то я утратила былую сноровку, но… а как ее не утратить, если вместо своего ремесла я вырубала пласты каменной соли?
Сказав это, Селена наградила Шаола презрительным взглядом.
– Так ты что, отклоняешь мое предложение? – хмуро спросил Дорин.
– Разве я сказала, что отклоняю? – огрызнулась Селена.
Кандалы так натерли ей запястья, что у нее выступили слезы.
– Я готова быть самой непревзойденной вашей защитницей, если вы согласитесь освободить меня не через пять лет, а через три года.
– Через четыре.
– Идет, – согласилась Селена. – Сделка есть сделка. Возможно, я меняю один вид рабства на другой, но я не дура и понимаю свое нынешнее положение.
Она сумеет завоевать себе свободу. Свобода. От этого слова веяло холодным воздухом широких просторов. Это слово звучало в шелесте ветра, примчавшегося с гор, чтобы унести ее далеко-далеко. Раньше она не представляла себе жизни вне Рафтхола. Оказалось, жить можно не только в столице.
– Надеюсь, ты права, – подхватил Дорин. – И надеюсь, я увижу твой триумф победительницы. Ты ведь не посрамишь своей репутации? Я жду от тебя только победы. Я бы не хотел оказаться в глупом положении из-за твоего провала.
– А если я проиграю?
Глаза принца померкли.
– Тебя вернут сюда.
Картины свободы растаяли, словно осевшая пыль из шумно захлопнутой книги.
– Тогда мне лучше выброситься из окна. Этот год мне дорого достался. Если я снова сюда вернусь… даже представлять не хочу. Второй год в Эндовьере точно станет моим последним. – Она резко тряхнула головой. – Так что ваше предложение мне подходит больше.
– Мне тоже, – сказал Дорин и подал знак Шаолу. – Отведи Селену в приготовленную ей комнату. Пусть вымоется и переоденется.
Он перевел взгляд на будущую королевскую защитницу и пояснил:
– Завтра утром мы отправимся в Рафтхол. Не хотелось бы в тебе обмануться, Селена Сардотин.
Она мысленно огрызнулась. Ее сейчас занимало совсем другое: трудно ли будет превзойти, перехитрить и затем уничтожить соперников? Эти вопросы не вызывали улыбки, ведь на кону стояла свобода. Только бы победить, и тогда откроется мир давно оставленных надежд.
Селене вдруг захотелось подхватить принца и закружиться с ним в танце. Она попыталась услышать музыку, что-нибудь веселое и праздничное. Но в ушах звенела только строчка из песни, которую обычно затягивали узники соляных копей. Песня была медленная и какая-то вязкая, чем-то похожая на мед, когда его наливают из крынки: «Ты наконец увидишь
