действительно был впечатлен. Интересоваться, откуда Рихард знает о «Гиацинтах», смешно: сын президента вполне может владеть информацией такого уровня.
– Я бы, конечно, с радостью… – неуверенно заговорил Виталий. – Но я, честно говоря, не уверен, что отберусь в гвардейцы.
– Ты же сказал, что хорошо сдал, – сварливо заметил Рихард.
– Сдал-то я хорошо. Вернее, это я думаю, что хорошо. А вот что подумают господа офицеры, включая шурупа… Откуда мне знать?
– Короче, – перебил его Рихард. – Ты согласен или не согласен?
Виталий прикрыл глаза, секунду подумал, а потом решительно выдохнул:
– Согласен.
– Пиши! – велел Рихард.
– Что писать?
– Рапорт! На имя ректора Академии.
Виталий покорно вынул планшет-персоналку, верный и неразлучный спутник каждого курсанта послушно ожил.
«Начальнику Высшей ордена Рубиновой Звезды академии космофлота адмиралу Айзеку Тревису», – проелозил пальцем по экрану Виталий. – От курсанта…»
– От лейтенанта, – немедленно поправил его Рихард. – Рапорт я подсуну уже после присяги.
Виталий замялся:
– Как-то это…
– Да не ссы ты! – тихо рявкнул на него Рихард. – Ломаешься, будто гимназистка!
Фон Платен умел это – тихо рявкнуть. Завидное вообще умение.
«… от лейтенанта Шебалдина», – послушно вывел Виталий на экране планшета.
И с новой строки увеличенным шрифтом:
Никаких послаблений ввиду экзаменов и близкого выпуска будущим лейтенантам не полагалось – как обычно подъем в семь, построение, физчас (который на первом курсе казался адом, на втором – просто изнурительным, а теперь воспринимался как нечто само собой разумеющееся, хотя и слегка утомительное), полчаса на заправку коек и туалет и сразу вслед за тем построение на утренний смотр и завтрак. Зато после завтрака даже построения не назначили, не говоря уж об обычном разводе на занятия или хозработы.
Сегодня с девяти утра на всех табло в холле главздания публиковали результаты последнего экзамена и годовые финальные суммы каждого курсанта. На личные планшеты эта информация по традиции передавалась часом позже – говорят, в старые времена, когда личных планшетов еще не существовало, результаты распечатывали на бумаге и вывешивали на стендах в старом здании училища, которое тогда именовалось летным. Почему-то дух и в известной мере букву этого мероприятия решено было сохранить, хотя Виталий и сомневался, что толчея в холле и вытягивание шей перед экранами, а особенно – изнурительное ожидание девяти часов хоть сколько-нибудь способствуют спокойствию и душевному равновесию.
Разумеется, завтрак у выпускного курса сегодня вышел рекордно коротким – со столов все смели и сжевали чуть ли не втрое быстрее обычного, а после не потянулись с ленцой в курилку, а помчались бегом в главздание, даже не построившись. Дежурный по Академии,
