чтобы отменил поездку и никуда не выезжал. Это смертельно опасно для него».
– Только и всего?
– Разве этого недостаточно?
Профессор нахмурил лоб и принялся щелкать пальцами по обложке Толкового словаря Даля.
– Кто-нибудь, кроме тебя, мог слышать эти слова? – спросил он после недолгого молчания.
– Нет. В это время в коридоре никого больше не было.
Профессор снова помолчал.
– Значит, она больше ничего тебе не сказала? – подвел он итог.
– Больше ничего.
– И не разъяснила, какая опасность мне угрожает?
– Не разъяснила.
– А ты как думаешь, какая опасность мне угрожает?
– Понятия не имею! – не слишком вежливо ответил я. – Для того я к вам и пришел, чтобы разобраться в этом. Поймите, мне больше ничего не известно. Только вы можете разобраться, кто и почему вам угрожает.
Профессор взял стакан в руки, заглянул в него и поставил на место. Затем поднял на меня испытующий взгляд.
– В самом деле? – недоверчиво спросил он. – Ты действительно не знаешь, какую опасность имела в виду Ненаглядкина?
– В самом деле, – произнес я, чувствуя, что моему терпению приходит конец.
– Что ж ты даже не поинтересовался?
Он начал действовать мне на нервы. Я стиснул зубы и процедил:
– Вы правы… Мне снова придется посетить этот центр и выяснить у Яны, что она имела в виду.
Профессор шлепнул ладонью по томику практической психологии, уставился в окно и тихонько замурлыкал какой-то легкомысленный мотивчик.
– А зачем тебе это надо? – спросил он, не оборачиваясь. – Ты меня предупредил. Спасибо. Я обязательно прислушаюсь к твоим советам… Сколько я тебе должен?
Я не сдержался и крепко схватил профессора за запястье. Глядя ему в глаза, я жестко произнес:
– Вы должны мне слишком много, у вас денег не хватит расплатиться! Из-за того, что мне стало известно о готовящемся на вас покушении, меня трижды пытались убить! Стреляли из трех видов оружия! И наверняка будут стрелять снова и снова, до тех пор, пока не всадят мне в лоб пулю. Но мне этого не хочется, профессор! К чему мне из-за ваших проблем нырять в могилу? Совсем ни к чему. И у меня теперь нет другого выхода, как искать ваших недоброжелателей, потому что они стали и моими недоброжелателями тоже. И я буду искать их всеми возможными способами и с тем упорством, с каким защищал бы свою жизнь.
Профессор терпеливо дослушал мою гневную тираду до конца, и лишь потом высвободил свою руку. Потирая запястье, он некоторое время молчал и хмуро смотрел на несвежие концы бинта, выглядывающие из-под рукава моей рубашки.
– Я не знал, что дело приняло такой оборот, – наконец сказал он. – Трижды стреляли? Чудовищно… Конечно, я косвенно виноват перед тобой. Хотя не понимаю, как мог бы уберечь тебя… Конечно, конечно, я обязан тебе помочь… Дай мне только сосредоточиться. Что же я могу для тебя
