этого, но я не стала придавать этому значения. Для себя я решила, что он считает это еще одним его наказанием мне за то, что я с ним так плохо обошлась, и мне, каждый раз после просмотра этого видео, надо будет каким-то образом заглаживать вину.
Потом я подумала о том, что я сейчас вполне могу доставить ему удовольствие, чтобы он понял, чего лишился и чтобы поскорее стал просить прощения.
Решив так, я принялась старательно помогать ему добиться со мной хоть чего-нибудь. Но он так жестко держал мою голову, что возможностей для маневра у меня было немного, а, из-за паука в моем рту, я могла помочь ему только языком.
Как мы с ним оба не старались, член его так и не приобрел нужной формы и твердости и трахнуть меня в горло у него не получилось.
– Ну вот, все ты виновата! – с детской плаксивостью в голосе сказал он и принялся рукой елозить по обвисшему члену.
– Раньше ему никогда не надо было дрочить, когда я была с ним, надо же как ему плохо, – сочувственно подумала я.
– Не смей меня жалеть, овца! – слова прилетели одновременно с сильной пощечиной. Это было так неожиданно и к тому же паук так больно впечатался в щеку, что я снова запаниковала, решив, что все его слова про продажу правда, от чего меня снова замутило.
– Нет-нет, обмороки нам не нужны, – он так суетливо захлопотал около меня, что я успокоилась, решив, что все-таки это жесткий розыгрыш.
– Самое лучшее будет, – подумала я, – это успокоится, и стать живой секс-куклой, которая не мешает и не помогает, а лишь предоставляет места для трения члена внутри себя. Я просто дам ему возможность потешить вволю свое уязвленное самолюбие, терпеливо дожидаясь, когда он доведет до конца свой сценарий. А потом все будет хорошо.
– Поздно уже, будем закругляться, – сказал Андрей, застегнув штаны, и принялся снимать с меня оставшуюся одежду.
Решив побыть «куклой» я не сопротивлялась, когда он, соблюдая всякие меры своей безопасности, несколько раз «пересвязывая» мои руки, стягивал с меня куртку с блузкой. Особенно долго он мучился с тем самым бра Инканто, близнеца которого мне порезали по его заказу.
Вся его утомительная и болезненная для меня возня закончилась тем, что я осталась стоять совсем голой с задранными кверху руками, которые были застегнуты в подвешенные на крюк наручники. Стоять так было неудобно, короткая цепочка кандалов мешала расставить ноги. Когда Андрей толкал меня, я, теряя опору, висла на руках, что очень его веселило.
– Небольшая фотосессия перед сном, – сказал он, вдоволь насладившись моим беспомощным мельтешением пятками по полу в попытках поскорее встать после его толчка, и достал телефон. Я приободрилась, решив что скоро уже будет долгожданный финал.
Чтобы хоть немного развлечься, я старательно поворачивалась то так то сяк, выгибалась по-разному, выставляя поэффектнее грудь или попку, пока он делал фотки. В какой-то момент
