закат. Очень медленно опускается солнце и ложатся тени, но все-таки это еще он – тот самый день августа.
А тут вдруг просыпаешься утром – а мир другой. Закат закончился, начался новый рассвет, осенний. Краски вокруг будто выцвели, покрылись прозрачной дымкой, и эта дымка везде: в холодном воздухе, на желто-коричневых листьях, на утреннем сером асфальте. Хочется не спеша скользить по улицам, наблюдая, как рождается осень.
И вот ты едешь по городу – и чувствуешь, как вместе с осенью заново рождаешься и сам.
***
Октябрьский вечер. За окном однообразно шелестит дождь, струи воды сбегают по стеклу вниз. Сумерки.
Я сижу на диване, Рысь – в диване. Там внутри хранятся пледы и покрывала, и она обустроила себе уютное гнездышко. Заглядываешь – а оттуда светятся два желтых глаза, и кисточки на ушах шевелятся. Она любит сидеть там – как бы рядом со мной, но все же отдельно.
Получается такое двухместное купе с верхней и нижней полкой. Тук-тук, тук-тук, тук-тук, стучит ливень по жестяному карнизу. Ложечка звенит о бока стакана. У нас тут теплое окошко и много пледов на двоих. Монотонный шелест укачивает, баюкает, словно движение поезда, глаза слипаются, и мы с Рысью вместе уезжаем, уплываем куда-то под звуки осенней ночи…
Ноябрь. Город тумана
В ноябре не пишется.
В черно-желтом ноябре просто ходишь по улице, рассматривая темные силуэты веток на фоне жемчужного неба. В черно-белом ноябре смотришь из окна с удивлением, как снег летит под фонарем, все будто в первый раз.
Тексты живут внутри, но не торопятся наружу. Греются, толпятся, путаются, занимают очередь на выход. И в какой-то момент просто берешь и начинаешь записывать. Строки ломаются под рукой как первый лед на ноябрьских лужах, а ты все пишешь и пишешь, весь в осколках слов. Они кружат вокруг в первой зимней пурге, и никак не можешь собрать их и сложить воедино.
И весь он такой, этот ноябрь.
***
Дни тянутся долго и задумчиво. Между стылым рассветом и ледяным закатом проходит, кажется, целая вечность.
У больших городов (чуть не написала «больных городов», но и это было бы верно) особенные отношения со временем.
На учебе в Санкт-Петербурге нам рассказывали теорию про два типа отношений со временем – восточный тип и западный.
Человек восточного типа считает так: «время стоит, движемся – мы». Он верит в то, что все происходит неспроста, и полагается на случай. Расписание – не для него. Если он будет ехать на важную встречу и по дороге встретит старого друга, он не выйдет на своей остановке, а продолжит беседу. Потому что случившееся для него важнее запланированного.
Человек «западный» живет по графику. Ему важно, чтобы все было в срок, четко по договоренностям. Если что-то происходит не так, как задумано, то это для него большой стресс. Встретив старого друга, он уж постарается не опоздать
