несколько сник, потупил взор.
Я хотел еще что-то сказать, еще раз предупредить о возможной опасности, но ясно понял бессмысленность разговора. Ведь предупреждал уже. Что толку еще раз повторять? Да и надоело уже одно и тоже в разных вариантах твердить. Пусть уж получит свое. Знаю, после того, как это случится, станет немного понятливее. Правда, подобную понятливость ценю невысоко – она проходит быстро. Андрей, например, после вразумлений судьбы бывает очень даже понятлив, к каждому моему высказыванию прислушивается, а потом гордыня и лукавство верх берут, и он снова считает себя разумным и непогрешимым. Устал я от этих гордецов. Хорошо хоть другие Помощники не такие. Побыстрее бы их стало больше.
О полученном вскоре Виктором намеке судьбы рассказал Володя, гостивший у него в новогодние праздники.
…Не увидеть сразу зеленовато-желто-черный синяк под левым глазом было невозможно. Виктор сразу же поспешил объяснить, что все нормально, что отпор был достойным, поражения не было. Потом за ужином после первой стопки рассказал:
– Был на дне рождения у знакомой. А там два мужика всю компанию портили. Разговаривали громко о своем – для остальных ни общения нормального, ни танцев. Когда я танцевал с именинницей, сказал ей на ухо об этом. А она, дура, взяла да и пересказала им тут же. Один из них сразу же завелся, ругаться со мной начал. Я пытался извиниться, замять конфликт, а он еще больше распаляется. Чтобы цивилизованно, не на виду компании все обсудить, я предложил в сторонку отойти. Вышли на лестничную площадку.
Я стал с улыбкой, спокойно объяснять, что, мол, недоразумение вышло, извини. А он заверещал, очень быстро и зло, даже непонятно было, что говорит. Потом совершенно неожиданно мощный удар в глаз нанес. Очень мощный удар. Мне потом рассказали, что он десантником был. Я упал, даже отключился на пару секунд. Удивляюсь, как глаз мне не выбил, сволочуга подлая. Потом я пришел в себя, встал. Ну, и ответил. Нормально, в общем, ему сдачи дал. И по морде пару раз хорошо съездил. Он все хотел смыться, но я, чтоб не упустить, за одежду удерживал и бил. Он так вырывался, что вся одежда сверху разодранной оказалась, даже майка. С голым торсом остался. Ну, раз драку начал, чего убегать-то? Он думал, раз молодой, накачанный, бывший десантник, так я, пенсионер, сдачи дать не смогу. Ничего, я ему достойно ответил. – Он потряс в воздухе своим крупным кулаком. – Жалко, мужики прибежали, разняли. Поэтому, как следует отдубасить не удалось. Ему хозяева свой свитер дали, чтобы не ходил с голым торсом. Он чуть не плакал, все угрозами страшными сыпал. Тут же домой ушел. А я спокойно сел салат кушать. Все гости тогда согласились, что правда на моей стороне. Я бы не отказался еще разок с ним встретиться. Где-нибудь в парке…
В его глазах светился злой азарт. Видимо, из-за синяка, вынуждавшего разъяснять всем подряд обстоятельства его получения. А не разъяснишь, ведь подумают, что побили. Как же, чтобы про эдакого гордеца, да такое подумали? Кроме злости в лице проглядывала и
