обнимать и целовать свою мать.
Но потом появились новые вопросы. Где папа, любит ли он его. И почему не приезжает к нему. Мать выкручивалась, как могла. А он верил ей. Знакомые матери подтверждали это случайными репликами, вопросами, остротами. «Твой Андрей», – говорили они, обсуждая очередной фильм с его участием.
Кирилл же твердо решил стать артистом. И это с десяти лет и навсегда. Он мечтал не о сцене и кинофильмах со своим участием, он мечтал о встрече с отцом. С любовью или с упреками, это смотря по возрасту и настроению. И вот однажды он приехал в Москву. Там жила сестра матери со своим мужем. Он остановился у них и попытался поступить во ВГИК, в театральное училище, опять во ВГИК, пока ему не посоветовали поступить во ВГИК на кинооператора. Там конкурс был меньше. И Кириллу с третьей попытке это удалось. Учась на кинооператора, Кирилл понял, что путь в кинобизнесе устлан не розами и никого здесь не интересовало, есть у тебя талант или нет. И то, что он сын знаменитости, о котором сама знаменитость не знала, делало его обособленным и избранным. К счастью, перед встречей со своим предполагаемым отцом, Кирилл навел справки и узнал, что тот физически не мог им быть, так как находился в то время на кинофестивале в Германии. Стопроцентное алиби. Ну, что тут поделаешь. Не бросать же из-за этого ВГИК.
Кирилл легко перенес разочарование, мать не упрекал и других отцов больше не искал.
Вот и все сравнение с детством Иисуса. Только у него была точная метрическая запись о месте и дне рождения.
Вспоминая свое детство, он постепенно вернулся к реальности, но все равно словно часть его оставалась там, в пыльном Назарете, и это отдавалось в его душе чем-то ноющим.
Глава 3.
Бар Пантера или чего не знал Иосиф Флавий.
Под правлением четвертовластника Галилеи и Переи Ирода Антипы, сына Ирода Великого и Мальфисы, север Палестины нищал все больше. Это была прекрасная страна, богатая и счастливая, только не для всех. Поборы, кормившие Иерусалимский Храм и ненасытный Рим увеличивались, чтобы уплатить их, крестьяне и мелкие ремесленники влезали в долги к ростовщикам, долги росли, и тогда люди лишались имущества, собственности и свободы.
Земля эта, покрытая ковром из трав и цветов, виноградниками и садами олив, еще не высохла от крови Иуды Галилиянина из города Гамалы. Политые этой кровью семена дали прекрасные всходы – партию зелотов, основанную Галилиянином. Все обобранные и обиженные, обнищавшие и не имеющие пристанища, шли к ним в надежде найти свою долю.
«Они отличались неукротимой любовью к свободе, – писал про них Иосиф Флавий в своем труде «Иудейские войны», – и поэтому настаивали, что только бог может быть их Владыкой и царем… Они готовы были понести величайшие пытки и даже подвергнуть им всех друзей и родных, но не согласятся признать какого-нибудь человека своим господином…боюсь…что у меня не хватит слов, чтобы описать, с каким презрением к смерти и терпением они выносили величайшие муки. Это безумие, точно эпидемия, охватило весь народ» …
Семья Иосифа-плотника
