с любопытством наблюдающую за приближающимся к ней человеком. Но едва тот сократил расстояние до полутора десятков метров, дикая курица неожиданно рванула в сторону, отскакивая на безопасное расстояние, и снова уставилась на Кольцова своими темными круглыми глазами-пуговками.
Следующая попытка сократить дистанцию была предотвращена тем же способом.
– Непуганая и наглая тварь, – проворчал Глеб.
Птица, недовольно курлыча, вовсе не собиралась уносить свои ноги вместе со всем остальным. Детектив к этому времени уже основательно разглядел и оценил дичь. «Да, неплохая тушка, килограмма на три. Отличный ужин». Судьба пернатой была предрешена.
Подобрав с земли камень размером с большой грецкий орех, Кольцов вернулся обратно.
Зубанов уже набрал большую охапку сухих веток и пытался разложить костер.
– У вас неплохой галстук, – неожиданно сказал Кольцов.
– Да, – широко улыбнулся бизнесмен, его пальцы непроизвольно коснулись блестящего лоскута, свисавшего с груди. – Классический Версаче, натуральный китайский шелк с золотой нитью. В Майами заплатил пятьсот долларов.
– А посмотреть можно? – невинным тоном поинтересовался сыщик.
– Вы считаете, сейчас самое подходящее время?
– Самое что ни на есть, – заверил его Кольцов.
Зубанов обреченно вздохнул, но перечить не стал. Проворно распустил узел и протянул яркую ленту Кольцову. Детектив сложил галстук вдвое, потом щелкнул по земле как кожаным ремнем, и, наконец вложив в него камень, совсем по-мальчишески завертел над головой на манер древней пращи. Бизнесмен проводил улетающий галстук грустным взглядом.
Бросок оказался на удивление точным, дикая курица, взмахнув крыльями, взлетела и, выкрикнув предсмертное «курлы», рухнула замертво на землю.
– Все-таки галстук – необходимая вещь в мужском гардеробе, – наставительно проговорил Глеб, на ходу ощипывая трофей. – Сегодня мы будем с натуральной едой, прямо как первобытные люди в доисторические времена.
Он проворно ощипал птицу, при помощи ножа не менее ловко выпотрошил, после чего освежеванную тушку натер солью, предварительно захваченную из мини-бара.
Когда костер прогорел, Кольцов подвесил добычу, нанизанную на ветку, над алеющими углями и устроился напротив, наблюдая, как подрумянивается пупырчатая кожица.
Золотой диск солнца медленно закатывался за горизонт, окрашивая небосвод в ярко-малиновый цвет, из-за чего редкие облака напоминали гигантские перья розового фламинго.
По мере того, как закат сменился ранними сумерками, дичь приобрела аппетитно-золотистый цвет.
– Вроде бы готова, – наконец объявил Кольцов, снимая с углей умопомрачительно пахнущую тушку и укладывая ее на заботливо расстеленную Зубановым полиэтиленовую салфетку. Остро отточенное лезвие швейцарского ножа без усилия разрезало мясо дикой курицы на две равные
