квадрицепс, усиленный приседаниями. Но какие участки мозга отвечают за удар битой в бейсболе?
Можно предположить, как это делали многие, что хороший удар обусловлен в основном хорошим зрением. Да, у бейсболистов зрение обычно острее, чем у среднего человека. Например, говорят, что у Уильямса зрение было 20/10, и именно этим обусловлен миф, что он мог видеть швы на летящем к нему мяче (сам Уильямс это отрицал). Майкл Джордан также обладал превосходным зрением; после игры в гольф с Джорданом радиожурналист Эл Майклс заметил, что тот видит мир в «4-D». Но в 1993 г. группа офтальмологов и оптометристов провела обследование игроков команды Los Angeles Dodgers и выявила, что средняя острота зрения у них составляла 20/12. Теоретический предел человеческого зрения установлен на уровне 20/8. Однако половина игроков Dodgers не входит в команду «всех звезд», и не каждый человек со зрением 20/12 играет в Главной лиге бейсбола. Более того, проведенное в 2010 г. исследование показало, что опытный отбивающий в крикете способен успешно отбить подачу с контактными линзами, которые снижают его зрение до уровня 6/49, то есть практически вслепую. Офтальмолог, обследовавший Рута в старости, вероятно, обнаружил то, что пропустили ученые из Колумбийского университета: великий бейсболист страдал врожденной амблиопией. Он был практически слеп на левый глаз.
Один из авторов исследования игроков Dodgers, Дэниел Лаби, продолжил консультировать бейсбольные клубы относительно роли зрения в отбивании мяча. Как-то раз я пришел к нему в кабинет и увидел, что на нем бейсболка Cleveland Indians и куртка с эмблемой Chicago Cubs – указание на то, что он поддерживает отношения с обоими клубами, а также свидетельство его объективности, поскольку эти команды соревновались друг с другом в Мировой серии. Лаби рассказал мне о своем любимом объекте исследований – его любили многие, но по другим причинам – уникальном Мэнни Рамиресе, огромном, неуклюжем отбивающем игроке из Boston Red Sox. Даже на пике карьеры Рамирес не отличался лучшим зрением в команде, отметил Лаби. Вероятно, у него было кое-что получше. Лаби разработал тест с использованием пластмассового кольца размером с фрисби. Кольцо было продето через перфорированный мяч, который игрок должен был поймать – схватить только мяч – после того, как его бросили из противоположного конца комнаты. Это проверка одновременно зрительного и двигательного планирования – нужно проследить за мячом взглядом, а затем в подходящий момент схватить его рукой. Чтобы усложнить задачу, Лаби надел на кольцо четыре перфорированных мяча, раскрасил их в разные цвета и называл цвет мяча, который требовалось поймать. В первом эксперименте Мэнни Рамирес каждый раз успешно справлялся с заданием. «Док, – сказал он. – Это слишком легко». К счастью, у Лаби было еще одно кольцо с четырьмя мячами, но эти мячи отличались не цветом, а узором: на них были нанесены тонкие линии, обозначающие ту или иную подачу. Когда кольцо с мячами преодолевало половину расстояния, Лаби называл подачу – «Фастбол!» – и Рамирес должен был
