воспрянет каждый трупС тяжёлой думой о погосте.
А там, под грудою развалин,
Белеют молодые кости,
И череп весело оскален.
В глазницы понабилась пыль.
Но сраму мёртвые не имут,
Они ползут туда, где омут,
Где тиной зарастает быль.
Кусочки синего свинца
Лишь точки смертного конца.
Воронкой взрыты водоёмы,
Мосты разрушены, дома
Сошли от ужаса с ума,
Они друг другу незнакомы,
Стоят расколоты тоской.
Дверь бьётся в панике доской.
И окон впадины пустые
Роняют звонкое стекло
На вздыбленные мостовые,
Где столько близких полегло.
Всех беженцев, сирот в слезах
Земля чужая не приемлет.
Людей отчаянье объемлет,
За ними тенью ходит страх.
В окопах плач о матерях,
В домах стенание о сыне.
Удачен у войны покос,
Что не селенье – то погост.
И сладко ей дремать на Сене.
Твой траур Франция во мне,
Ты гибель обрела в войне,
Но не постыдна эта гибель.
1940 июль 26
«Смерть пришла согреть поцелуем…»
Смерть пришла согреть поцелуем
И сказала на ухо нежно:
– Пройден путь твой, конец неизбежно
Подступает, и гроб неминуем.
Так пойдём и закажем белый,
Самый прочный, самый просторный.
Я послушал и вышел покорный
В путь, где ждут меня Хлебников, Белый.
Смерть сама покупала цветы,
Вырастал одуряющий ворох,
Я томился в пустых разговорах,
И поблёкли, завяли мечты.
Жизнь упала могильной плитой
И мерещится жалким надгробьем.
Стал я серым и пыльным подобьем,
Весь источен дневной суетой.
Не по сердцу любимое дело,
Показались чужими тетради.
Смерть разгладила жидкие пряди
Кос и молча у зеркала села.
А потом мы открыли вино
И, как кровь, нацедили в стаканы.
Долго пили и не были пьяны,
Лишь туманы ползли к нам в окно.
Смерть с противным своим поцелуем
Не торопится, сводит с ума –
И уже позабыла сама,
Что мы целую вечность толкуем.
1940 октябрь 21
Святой Сисиний
Как на море-океане
Виден бел-горючий камень.
Встал на нём святой Сисиний,
Держит свод небесный, синий.
Плащ на нём, как в осень ясень,
Сам он, словно солнце, красен.
Зелена под ним пучина,
Глубока, черна кручина.
Всколебались гулко хляби,
Поползли из вод по зыби
Лихорадки, сыпи, ряби,
В чешуе горя, как рыбы.
Поднялись нагие сёстры:
Груди остры, локти остры,
Взгляды дики, злобны крики,
С воем тянут в тине руки.
Косы мокры, их не выжать.
Трудно будет нежить выжить.
Спали струи водяные,
Встали
