а в воздухе.
– А? Что? Где ты?
Капитан закрутился волчком, но эльфы уже не было.
– Ну это уже беспредел! – Блад метался по спальне, шаря вслепую в воздухе руками. – В постель забралась, а как до дела – так в кусты? Кончай прятаться! Я уже знаю, что ты не голограмма. Всю руку мне отлежала, блин! И потом голограммы так в ухо не сопят и эльфийскими духами не пахнут.
На мгновение ему почудилось, что со стороны ванной пахнуло уже знакомым ароматом. Блад, подтягивая на бегу трусы, метнулся туда и вновь начал молотить по воздуху руками. На этот раз его усилия не пропали даром. Нет, девицу он так и не поймал. Зато во время очередного замаха рука что-то задела, и на него сверху посыпалось нечто невидимое, но очень влажное. Однако невидимым нечто было до тех пор, пока не оказалось у него в руках. Женский белоснежный лифчик… нет, судя по габаритам, девичий, того же колера трусики и платье. То самое платье, которое Блад уже однажды видел на эльфе. Капитан задрал голову вверх. Под потолком была протянута веревка, которую он, как и это белье, раньше не замечал.
– Охренеть… Кто-то поселился в моем номере и внаглую устроил постирушку. – Блад вышел в гостевую комнату, вертя в руках женские шмотки. – Нола!
Перед Питом возникла гнома.
– Капита-а-ан, – расплылась голограмма, – что я вижу! Вам нравится женское белье? Если хотите примерить, то предупреждаю сразу: не ваш размерчик.
– Нет, балаболка, я хочу узнать, как это попало в мою каюту! – тряхнул лифчиком Блад.
– Вам виднее, капитан, – хихикнула гнома.
– Безнадежна, – вздохнул Пит, вернулся в ванную и начал развешивать белье обратно на веревку. – Значит, так. Глаз с этих тряпок не спускать! И, если они начнут пропадать, проследить: кто взял и куда с этим барахлом побежал. – Капитан вытер полотенцем влажные руки и вернулся в комнату. – Да, и меня не забудь предупредить об этом.
– О чем? – недоуменно спросила Нола.
– О тряпье.
– О каком тряпье?
– Ты что, издеваешься? – Почуяв неладное, Блад бросился обратно в ванную. Веревка и недосохшая одежда эльфы исчезли. – Та-а-ак… хочешь сказать, что женского тряпья в ванной не было. Я угадал?
– Во-первых, в ванные, бани, душевые и туалеты мне вход категорически запрещен.
– Почему? – Спросонок Блад соображал все-таки туго.
– Потому что программировал корабль ханжа! Там мои датчики по якобы этическим соображениям не работают.
– Понятно. А во-вторых?
– А во-вторых, мой капитан, примите душ.
– Зачем?
– Чтобы гормон унять. А лучше заведите себе бабу! – посоветовала Нола. – Кстати, предмет вашей страсти живет недалеко, буквально через стенку. И через девять дней у нее день рождения. Так что крепитесь, ждать недолго.
– Ну ты и вредина! О том, что здесь произошло, никому ни слова!
– Так и быть, – покладисто кивнула гнома. – Я могила, но в обмен на ответную услугу.
– Какую?
– Прикажите Джиму прекратить копаться в моих программных чакрах! Чего он лезет в мою личную жизнь? Это, в конце концов, просто неприлично!
– А если я скажу нет?
– Тогда я всем скажу, что у капитана глюки, что он сексуальный маньяк, а потому опасен для окружающих. Потом я стану во главе заговора и устрою дворцовый переворот… Нет, я устрою бунт на корабле!
– На «Ара-Белле» процветает шантаж, – удрученно вздохнул Блад. – Ладно, так и быть, договорились.
Нола испарилась.
– Девять, говоришь? Да, точно девять. – Блад мысленно сдернул еще один листок календаря. – Блин, как перед дембелем. Последние деньки считаю. И почему я такой законопослушный?
Капитан почесал затылок и пошел досыпать. Пита уже трудно было чем-то удивить. С тех пор как его выдернуло из родного мира и он из артиста Петра Алексеевича Черныша превратился в Питера Блада, капитана космического корабля «Ара-Белла», произошло много удивительных вещей, и жизнь, скажем так, стала нескучной…
Лилиан, прижимая к груди влажную одежду, тихо кралась по коридорам корабля, готовая в любой момент отвести глаза всем, кто попадется на ее пути. Отводить глаза живым существам было просто, тут главное контроль над своими эмоциями не терять. А вот с электронным оком вездесущего компьютера судна было куда сложнее. С ним пришлось договариваться иначе. К счастью, ей удалось это сделать с первой попытки, как только она верхом на Фантике прорвалась на корабль еще там, на Селесте, и с этого мгновения образ эльфы и ее четвероногого друга стал для Нолы табу. Они могли нагло разгуливать
