не хочется какую – это была единственная, давно прощенная обида Ольги на любимых маму с папой. Все равно вышло так, как хотела Шеметова-младшая.
Правда, пришлось год отработать в суде ассистенткой и три первых курса отучиться в Воронеже. Лишь на четвертый круглую отличницу и победительницу многочисленных конкурсов перевели на юрфак МГУ. Там сразу жестко проверили, заставив за полтора месяца досдать или пересдать семнадцать (!) предметов. После семнадцатой – честной до последней завитушки – «пятерки» Ольга легко вошла в студенческую элиту московского вуза.
Впрочем, сеанс воспоминаний можно было заканчивать. Она добралась до любимой конторы.
Вот как можно любить казенное учреждение? Ну, не совсем казенное, даже при Сталине адвокаты были теоретически независимыми людьми. Для Шеметовой же контора и вовсе была родной.
Валентина Семеновна, их бессменная секретарша, точнее, домоправительница, встретила радостным ворчанием. Соскучилась по Ольге. Но вместо того, чтобы поцеловать, начала ругать за набранные килограммы.
– Неужели так заметно? – расхохоталась Ольга.
– Что смешного-то? – рассердилась Валентина, всегда стремившаяся правильно наладить жизнь своих подопечных, несмотря на их сопротивление. Она даже старика Гескина ограничивала в сахаре к чаю, и тот тайком бегал к Багрову.
– Я горжусь каждым своим килограммом! – пафосно заявила Шеметова.
– А кости твои тоже гордятся? А сердечная мышца? – не сдавалась секретарша. – А Олег Всеволодович что по этому поводу думает?
Раз Олег был упомянут вслух, значит, его не было на работе. Ольга расстроилась. Она не видела его два дня, после дурацкой ссоры, в которой сама же была и виновата. Точнее, умом понимала, что виновата. Но как женщина, да еще и адвокат, оправдывала себя стопроцентно.
Да, тяжело мужику с женщиной-адвокатом, вынужденно согласилась Шеметова. Про себя, конечно. Вслух – не дождется.
– Между прочим, Валентина Семеновна, я тут худела, пока вы не работали, – парировала Ольга (секретарша на полгода уходила, помочь дочке с народившимся внуком). – Ничего хорошего из этого не получилось.
– И на сколько ж похудела?
– На сто килограмм!
Это Волик Томский вылез из своего кабинета, лучший друг и Ольги, и Багрова. Вот он, женившись на математике-виолончелистке Марине (и такие водятся в пятнадцатимиллионном городе!), точно полцентнера скинул. Субтильная умничка Марина управлялась с огромным куражным Воликом, как дрессировщик со львом. А иногда и как тореадор с быком, разве что не делала из любимого котлет. Впрочем, Волику все было в счастье, лишь бы некрасавица-жена была рядом. Любовь – это всегда чудеса.
– Ну, не на сто, конечно, – парировала Шеметова. И поскольку в конторе не было Багрова, сказала правду: – На двадцать семь.
– Ох ты! – всплеснула руками Валентина. Она
