было – и пуговицы, и шнурки, и налобные повязки, про которые он вечно забывает. Руки действуют сами, машинально откладывая в сторону истрепанную белую рубашку, которую муж таскает везде, несмотря на то, что она потеряла всякий вид. Я уже и покупала ему точно такие же рубашки, и даже шить их сама научилась – бесполезно. Чуть отвлечешься – и белая тряпочка снова оказывается в его заплечном мешке. Это, мол, та самая рубашка, которая была свидетелем моего к нему возвращения. Поэтому она – его счастливый талисман… ага, со всеми дырками на локтях. И штопка тоже талисман! И шнуровка истрепанная.
Мысли были заняты другим.
«…гадание говорит, что скоро будет. Что-то… Огонь, тень и потери», – то и дело всплывает в памяти наш ночной разговор.
Потери…
– Рик, будешь осторожным? – вырывается у меня.
В серых глазах тепло.
– Конечно.
– Обещаешь?
– Обещаю.
– Честно?
– Насколько могу. – Голос слегка виноватый, и я знаю, почему: то самое «понимание», нежданное последствие драконьего свадебного ритуала, доносит отголосок привычного: «Кому много дано, с того много и спросится. Маг, не жди, пока спросят, иди сам!». Таков девиз ковена. Все они так живут…
Но хоть пообещал. Значит, если сможет – побережется. Ну и на том спасибо.
– Пап, не уезжай… – это опять Маринка. «Пугалку» свою бросила. Та кружит над головой, как розовая акула, а наша дочка опять вцепляется в папину руку.
Рик присаживается на корточки.
– Я скоро приеду. Привезу тебе жемчуг, будем вместе амулеты делать. Хочешь?
– Нет. Останься…
– Ты не успеешь соскучиться. Мама дома, и бабушки с дедушками.
– Не уезжай. Ну, пап…
– Мариш, надо. Мы же с тобой маги, слово «надо» понимаем, правда?
– Понимаем… понимаем, только… – Она снова сопит. Вжалась лицом в папино плечо, обняла обеими руками и сопит, кажется, с трудом удерживаясь, чтобы не зареветь. – Возвращайся скорей. Пожалуйста…
По шее, по спине точно провели мокрым пером – холодком прохватило. Странно, что Маришка так настойчива. Странно, что Рик не отшучивается, как обычно… и по ниточке понимания ничем не веет… почему?
Я хочу прийти на помощь, но Рик только головой качает. Не надо, мол. Сам.
– Обязательно. – Не вставая, он начинает что-то шептать ей на ухо, утешающе покачивает, как совсем маленькую, поднимает на руки, и Маришка длинно выдыхает, так и не расплакавшись.
– Правда? – спрашивает она почти жалобно.
– Обещаю.
– Ладно… только жемчужинки не забудь… розовенькие…
Я роняю почти упакованный мешок. Жемчужинки? Похоже, вопрос, в кого наша дочка, решен окончательно. Рик, не меняя выражения лица, переводит взгляд на меня… И Маришка удивленно смотрит, как папа и мама, переглянувшись, ни с того ни с сего начинают
