– первое, что Вителлике съел, – как-то задумчиво добавляет королева, – без проверки на приворот. За сегодняшний день вообще – первое, кажется.
– Так плохо дело?
– Если всю твою еду приходится постоянно проверять, это как-то снижает аппетит, – вздыхает Анилле. – Кстати, хотите вина?
По саду вдруг проносится шорох, за которым наступает тишина – замирают даже качели-карусели, и только хихиканье слышно.
И гаснет свет.
О-ой…
Вот такого я точно никогда не видела. И не думаю, что вы можете себе представить, о чем я говорю. Но все-таки попробуйте, ладно?
Над садом разносится нежный поющий звук. Будто скрипка, но все-таки чуть другой.
Потом… потом небо качнулось. И закружилось над головами. Светляки, тысячами замершие над деревьями и полянами, затанцевали. Неправильное слово, но не могу подобрать другое. Вот просто представьте, что звезды над вашей головой, крупные, яркие, чистые, вдруг решили спуститься вниз и теперь кружатся, меняются местами – созвездие на созвездие, вихрятся, и все это происходит так, что невозможно сдвинуться с места – можно только смотреть и смотреть, не в силах оторваться.
А потом с деревьев начинают срываться ленты. Они слетают с ветвей, они порхают и извиваются, они светятся в полутьме, словно рыбьи стайки или облака из бабочек. И каждая – цветная, нежная – ищет своего, именно ей предназначенного гостя.
– Ой! – вскрикивает рядом молодая девушка, когда налетевшая на нее лента оплетает запястье.
– Щекотно…
– Твоя лента лиловая, Зинне, – ехидничает рядом молодой голос. – Как думаешь, к чему бы это?
– А твоя в крапинку, как змейка. Не наводит на идеи?
Смех и шуршанье в темноте.
И лента, зависающая у моей руки. Она и правда будто живая. Ну, знаете, как щенок, который сначала обнюхивает ладонь, потом ластится… Ленточка скользит вперед, оплетает запястье, свободный кончик дрожит, как хвостик… нет, как стрелка у компаса. Иди, мол, вперед, хозяйка, во-о-он туда…
Нет, ну вы такое видели?
Хотела бы я сейчас посмотреть на мамино выражение лица. Она-то уж точно представляла себе день рождения особы королевской крови немного по-другому.
Что и говорить, интересные у них понятия о празднике совершеннолетия. Гости, которые могут поиграть и получить подарки, как дети. И дети, которые в этот день становятся взрослыми. Точней, один ребенок.
Принц.
Вителлике, уже один, без Марины, молча проходит мимо всех этих детских развлечений – качелей, каруселей, какого-то сооружения из веревок и дорожек… игрушечной крепости, где еще недавно резвилась малышня. Он проходит мимо и не оглядывается.
А за его спиной они… тают. Я не знаю, то ли маги это попросту наколдовали, то ли сейчас потихоньку убирают с глаз, но намек понятен, наверное, даже нашей песчанке: принц взрослый, и у него теперь не должно быть игрушек.
Больше ему не играть.
Еще
