люка, зловеще капала вода в душевой.
Борис поймал себя на том, что ему хочется передвигаться пригнувшись и на цыпочках. Конечно, выглядело бы это странно, но он и так чувствовал себя дурак дураком, крадясь вдоль бассейна с телефонным аппаратом на длинном шнуре. Героическая картина «Военный связист у водной преграды на линии фронта»!
– Дура она будет, если сюда полезет, – шептал он товарищу. – Я бы не полез.
– Трусишка Боря серенький! – в четверть голоса насмешливо напел Лелик.
– Че сразу серенький?
– Потому что побледнел от страха.
– Ни фига не побледнел! Тут просто темно, ты плохо видишь!
– Ишь, ишь, ишь! – всполошилось эхо.
– Тише! Поставь телефон на тумбочку.
Лелик посторонился и подсветил упомянутую тумбочку фонариком.
– Это тумбочка для прыжков в воду. Кто на нее ставит телефон?!
– Он, он, он! – загомонило предательское эхо.
– Тише ты! – зашипел блондин. – Ты ставишь, кто же еще! Лучшего места не найти, прикинь: когда откроется дверь, телефон с порога будет видно, а нас в тени вышки – нет. Девушка подбежит к телефону, и тут мы ее – р-раз! И схватим. Кляп у тебя?
– В кармане.
– Дай его мне, ты будешь девушку держать.
Оставив телефон на возвышении стартовой тумбы, они отступили под вышку для прыжков в воду.
Ждать пришлось недолго, каких-то десять минут, не больше.
Дверь, ведущая из бассейна в холл перед лифтами, широко распахнулась, и на ярком золоте прямоугольного проема отчетливо нарисовалась темная фигура. Она имела форму треугольника, что определенно выдавало одежду по женскому типу. Шотландцы в юбках в Сочи не ходили.
Фигура в юбке не мешкала, да ей и не нужно было определяться с направлением: протянувшаяся от порога дорожка света с прямым намеком уперлась в тумбу, увенчанную телефонным аппаратом.
– Цыпа-цыпа-цыпа, – зашептал Лелик, тиская в руках приготовленный кляп из махровой салфетки.
Глупая курица протопала к тумбе и наклонилась над телефоном.
Острый локоток блондина вонзился в бедро товарища, как шпора в лошадиный бок.
Повинуясь сигналу, Борис прянул вперед и одним скачком достиг порубежной зоны между кафельной сушей и водой.
Любимая курица олигарха, конечно, ничего подобного не ожидала.
– Ко… ко… – заквохтала она, запоздало пугаясь, но Борис уже обхватил ее ручищами, не давая ни размахнуться, ни разогнуться.
Невысокому Лелику оказалось очень удобно сунуть кляп в открытый рот наклонившейся жертвы.
Дюжему Борису так же удобно было погрузить ее, согнутую, себе на плечо.
– Уходим! – скомандовал блондин.
– Дим, дим, дим! – жалобно заплакало эхо.
– С дороги! – шикнул на товарища ускоряющийся Борис.
Лелик послушно посторонился.
Дверь на спортивную площадку они отомкнули с полчаса
