дому. Рите было тридцать четыре, Ольге четырнадцать, сестры они были сводные, но похожи исключительно. Рита взрослой женщиной не выглядела, смотрелась зрелой девушкой, а Ольга уже расцвела, и между ними в последний год возникло неосознанное соперничество.
Ольга оглядела запыхавшуюся сестру, насмешливо сказала:
– Учись, неумеха, – подтянулась, легла животом поперек седла и начала карабкаться, пытаясь сесть.
Охраннику-кавказцу, который наблюдал за ней, такое зрелище оказалось уже не под силу, он буквально зарычал и прикусил ладонь.
– Потерпи, все тебе будет, – успокоил русский.
Эфенди, переговорив по телефону, вышел на веранду.
– Собирайтесь, летим в Москву. Дамы улетают завтра, первым рейсом, мы – следующим.
– Помыться на дорогу, – сказал кавказец. – Дай я девчонку сполосну…
– Хорошо, – легко согласился Эфенди и вернулся в дом, жестом приглашая следовать за собой. Охранник подмигнул приятелю, вошел в комнату, со света в полумраке мало что различая. Эфенди, прикрыв пистолет овчинным полушубком, дважды выстрелил, перешагнул через труп, вышел на веранду и равнодушно сказал:
– Когда будешь закапывать труп, подумай о жизни. Я не так стар и глуп, как вы… – он сделал паузу и улыбнулся, – это думаете.
Накануне стараниями Гурова завершилась блестящая операция. Подпольный миллионер, один из банкиров синдиката, некто Лебедев, был взят с полумиллионом наличных в руках. Чуть позже Гуров взял штатного убийцу того же синдиката Ивана Сыча, и тоже с поличным, с «горячим» пистолетом.
Еще вчера подполковник Гуров был абсолютным победителем, но порой между днем вчерашним и сегодняшним разверзается пропасть. И сейчас Гуров балансировал на ее краю.
Расставшись с Денисом Сергачевым, Гуров приехал в управление. Он сделал все, что мог, теперь надо выжить до завтрашнего утра. Не хотелось оставаться одному, и подполковник пришел в отдел. Через несколько минут к нему в кабинет постучали, появился оперативник с ненужной бумагой, якобы на подпись, за ним просочился второй, вскоре в кабинете было не продохнуть. Вчерашние победы никто у Гурова отнимать не собирался, но все равно это были победы отдела.
Только шум-гам улегся, только договорились, что будут вести себя достойно, как воспитанные дети, дверь распахнулась и на пороге остановился начальник отдела полковник Орлов. Откуда, спрашивается, взялся, когда опера точно установили, что «деда» вызвали в министерство? МУР – не строевое подразделение, но при появлении полковника сидевшие встали, и все подтянулись.
Орлов оглядел собравшихся, отметил недовольные лица и без присущего ему юмора сухо сказал:
– Милостию божьей моя должность не выборная, марш по местам, – вошел в кабинет и посторонился.
Не суетливо, но быстро оперативники вышли, последний аккуpатно закpыл двеpь.
Гуров и Орлов были друзьями и лишь при посторонних разговаривали на «вы».
– Не так давно, Петр Николаевич, –
