оказанной гарамантам их греческими союзниками (см. 3.3). Его поход на Индию считался фантастической историей «пьяного» похода Александра к Инду, однако этот поход намного старше и повествует о распространении культа виноградной лозы на Восток. Посещение Дионисом Фригии, где Рея подвергла его инициации, говорит в пользу того, что поклонение греков Дионису Сабазию или Бромию имеет фригийское происхождение.
7. Созвездие Северная Корона – свадебный венец Ариадны – также называлось «критской короной». Ариадна была критской луной-богиней, и ее «винные» дети от Диониса – Энопион, Фоант, Стафил, Тавропол, Латромида и Эвант – были эпонимами элладских триб, живших на Хиосе, Лемносе, во фракийском Херсонесе и даже дальше (см. 98.о). Поскольку культ виноградной лозы достиг Греции и Эгейского моря через Крит и oinos («вино») – это критское слово, то произошла путаница между Дионисом и критским Загреем, которого при рождении также разрывали на куски (см. 30.a).
8. Разрывание на куски Гиппаса тремя сестрами, представляющими собой женскую триаду в испостаси нимфы, находит свои параллели в валлийской повести о Пвилле – принце Дифедском, рассказывающей о том, как в майский праздник Рианнон, чье имя происходит от Ригантона («Великая царица»), пожирает жеребенка, который является ее сыном Придери («тревога»). Посейдон был также съеден в образе жеребенка своим отцом Кроном, однако, возможно, была более ранняя версия, в которой его поедала собственная мать Рея (см. 7.g). Значение этого мифа сводится к тому, что существовал древний обычай, согласно которому кобылоголовые менады разрывали на части приносимого ежегодно в жертву мальчика, звавшегося Сабазием, Бромием или любым другим именем, и пожирали его сырое мясо. Этот обычай уступил место более упорядоченному дионисийскому веселью, причем эта смена произошла за счет того, что вместо мальчика стали приносить в жертву жеребенка.
9. Гранатовое дерево, выросшее из крови Диониса, было также деревом Таммуза – Адониса – Риммона; спелые плоды этого дерева лопаются, напоминая открытую рану и обнажая спрятанные внутри семена. Оно символизировало смерть и обещало новую жизнь, когда оказывалось в руках Геры или Персефоны (см. 24.11).
10. Сюжет спасения Дионисом Семелы, переименованной в Тиону, заимствован из изображения церемоний, происходивших в Афинах в честь экстатических женщин. Под звуки песнопений, флейт и танцев, сопровождавшихся разбрасыванием из корзин цветочных лепестков, жрец призывал Семелу явиться из «омфала» или искусственного кургана в сопровождении «духа весны», т. е. юного Диониса (Пиндар. Фрагмент 75.3). В Дельфах аналогичная церемония, в которой участвовали исключительно женщины, называлась «Героиды», или «праздник героини» (Плутарх. Греческие вопросы 12; Аристофан. Лягушки 373–396 и схолии). Подобный праздник проводился и в храме Артемиды в Трезене. Следует помнить, что луна-богиня имела три разные ипостаси, которые Джон Скелтон охарактеризовал так:
Диана с листьями зелеными,
Луна
