Правда, за это он должен был следить за костром, все время подбрасывая в огонь свежие дрова. Его брат Женя то и дело сокрушался по поводу грехопадения мира, в результате которого на свет Божий появилось столько мошкары и комаров. К концу таких бесед обычно оставались только два бодрствующих человека: я и брат Александр. Остальные потихоньку расходились "по домам" или, как Кирюша, засыпали прямо у костра. В одну из таких ночей между мной и Сашей возник настоящий и действительно горячий спор. Мы говорили о перспективах развития христианства в современном мире. Александр утверждал, что христианское мировоззрение обладает собственными неисчерпаемыми внутренними ресурсами и не нуждается в какой-либо интеграции в современные реалии. Я же упорно не соглашался с ним, доказывая, что любая, замкнутая в собственных рамках и лишенная связи с изменяющимся миром система, обречена на вымирание. И христианство здесь не исключение, а яркое тому подтверждение. Кроме того, говорили мы и о бесах, об их многоликости и разнообразных проявлениях в нашей жизни. Следуя логике Александра, бесовщиной можно считать все, что не вписывается в христианские понятия.
Честно говоря, беседа происходила в день (а вернее, в ночь) рождения брата Александра. И мы, с разрешения отца Алексея, позволили себе употребить немного пива. Куплено оно было еще днем, причем на троих, включая батюшку. Но он в последний момент решил отказаться, и нам с Сашей пришлось разделить его порцию. Наверное, именно поэтому дискуссия протекала необычайно оживленно, так что Кирилл несколько раз просыпался, но уходить в дом не хотел и засыпал опять на том же месте. Отец Алексей сначала поддерживал нашу беседу. Он даже вспомнил одну занимательную историю. Как-то раз Лавру решила посетить Алла Пугачева. Монахи, узнав о ее визите, пригласили певицу принять участие в скромной монастырской трапезе. Пугачева с радостью согласилась. Во время трапезы она попросила слова и, встав, поведала всем присутствующим, что по гороскопу друидов она – верба, и поэтому хочет собственными руками посадить это дерево на территории монастыря. Братьев такое откровение несколько смутило, но они все же охотно помогли Примадонне в посильном озеленении своей обители. Рассказав этот случай и видя все возрастающие интонации нашего с Сашей разговора, батюшка в своей длинной рясе, похожий больше на какое-то ночное приведение, чем на монаха, начал нас подбадривать и подзадоривать, прыгая вокруг костра и приговаривая: "А вот и не подеретесь! А вот и не подеретесь!" В конце концов, мы подустали и, отнеся на кровать Кирилла, тоже отправились "почивать". Мы с Александром жили в одной избушке, разделенной на две комнаты. Понятно, что спорить можно было и внутри, но у костра, да под яркими звездами – спорилось значительно веселее!
Уснул я довольно быстро, но вдруг услышал непонятные и страшные в ночи, беспокойные, шаркающие и какие-то суетливые звуки. Я немедленно протрезвел и сел на кровати, пытаясь понять, что происходит и откуда этот шум. Сначала
