супругу, где кроется настоящая неисправность. Хотя, в то время, как и любая нормальная женщина, она даже не знала, что и как в машине называется. Кроме дверей, окон, колес и руля, названия остальных деталей были для нее загадкой. Впоследствии она выучила машинную анатомию, а в тот раз на больное место указала мужу пальцем, доходчиво объяснив под какой железкой и рядом с какой резинкой находится проблема.
Вторая сестра получила дар ясновидения. Именно к ней я и решил зайти. Напомню, по поводу произошедшего у меня уже было свое, вполне определенное мнение. Мне нужно было еще чье-либо заключение, чтобы сделать более-менее объективный вывод. Комната на первом этаже. Кроме деревянной скамейки для посетителей и табуретки для хозяйки в этой комнате другой мебели нет. Стены – чистые, беленые известью. Окно завешено. Никаких ковров, картин или еще чего-нибудь. Икон нет. После приема хозяйка рассказала: в свое время ей четко и в деталях показали, как должна выглядеть комната для работы с посетителями. Именно так она все и обустроила. Я сел на скамью, по просьбе ясновидящей сомкнул ноги и руки так, чтобы получился замкнутый контур, и начал рассказывать. Вдруг она резко меня останавливает, уточнив только дату и приблизительное время событий. Я несколько раз пробую продолжить (нужно же рассказать все и до конца), но она решительно прерывает меня и говорит: "Стоп! Молчи! Я сама все вижу". После чего начинает интересоваться деталями и уточнять некоторые мелочи. Все это время она смотрит полуприкрытыми глазами чуть поверх меня. Говорит нормальным, обычным голосом: отчетливо и определенно. Минут за сорок провидица описала в подробностях всю ситуацию и ответила на все мои вопросы. Интересно, что, когда я, пару раз, в общем-то, вполне удовлетворившись сказанным, хотел задать следующий вопрос, она резко и даже грубо прерывала меня. "Молчи! Я еще не все сказала. Слушай дальше. Я должна говорить пока идут картинки". В то время я начал в квартире очередной ремонт. Одновременно с этим в тамбуре сломался замок. Мне всегда нравилось повозиться с какими-нибудь железками, и вообще, сделать что-нибудь по хозяйству своими руками. Слесарей, сантехников, всяких там ремонтников я приглашаю исключительно для серьезных дел. С мелочами обычно справляюсь сам. Так вот, ремонтирую замок, что-то там кручу, смазываю, стучу и так далее. На стук выходит соседка. Молодая девушка, тогда – лет семнадцати. И начинает мне активно помогать. При этом сам собой заводится интересный разговор с философскими нотками. Вообще, уже лет двадцать, как любой со мной разговор минут через десять начинает приобретать такие нотки. В результате часовой возни, замок работает как новый, девушка вся сияет от хорошего разговора, я рад и тому и другому, поэтому сияю тоже. И вот, когда я уже собрал все инструменты, собираясь вернуться в квартиру, выходит мама этой девочки и выносит мне восемь книг. Все по философии. Я вежливо отказываюсь, но соседка настойчива. Фраза о том, что в их семье эти книги никому не нужны и если я их не возьму, то их выбросят, убеждает
