хорошо, – серьезно кивнул берсерк. – Это все, что вы хотели мне сказать?
– Нет. – Энвинуатаре замялась. – Может, уже перейдем на «ты»?
– Боги, женщина! – Вегард чуть не подскочил на месте. – Ты непостоянна, как волны у Штормового Пика! Только что заявила, будто боишься меня, а теперь предлагаешь дружбу? – Сознание берсерка еще не совсем пришло в норму, и контролировать себя он мог не до конца.
– Вижу, что мы уже перешли на «ты», – лучезарно улыбнулась Энвинуатаре и, легкой походкой миновав удивленного воина, направилась к трупу некроманта.
«Странные перемены настроения». – Берсерк провел ладонью по лицу, но лишь размазал чужую кровь. Он хотел еще поразмышлять о поведении девушки, но у него было слишком мало сведений. Может, она вообще не в своем уме или у нее раздвоение личности – кто их поймет, этих женщин? В любом случае, Вегарду показалось более важным испачканное лицо. Скоро кровь начнет подсыхать и кожу стянет неприятной коркой. Молодой северянин вновь взялся за флягу. Потратив остатки воды, он кое-как умылся, вновь почувствовав себя нормальным человеком.
– Вот теперь можно и поговорить, – прошептал он и направился к спутникам, которые столпились вокруг трупа колдуна. Лишь Кенрамионн остался сидеть рядом с раненым эльфом. Странный мужчина старался не смотреть на берсерка, и в его непрерывно бегающих глазах отчетливо читался страх.
Когда Вегард подошел к спутникам вплотную, то Марк лишь мельком взглянул на него и, коротко кивнув, принялся читать молитву очищения над обезглавленным трупом некроманта. Выживший эльф, имя которого берсерк запомнил довольно смутно, глядел на него с опаской. Остроухие никогда не любили чрезмерной жестокости, хотя сами, если понадобится, не брезговали к ней прибегать. Одноглазому Треду было абсолютно наплевать на происходящее, так как он со счастливой улыбкой тормошил дорожный мешок некроманта и уже стал обладателем увесистого кошеля и искусно выполненной золотой броши с крупным сапфиром.
Не сводившая глаз с молящегося паладина жрица отступила на несколько маленьких шагов назад. На это никто не обратил внимания.
Никто, кроме Вегарда.
Молодой воин нахмурился, и ему очень кстати пришла в голову мысль, что он в горячке боя заметил, как девушка атаковала некроманта каким-то темным сгустком. Берсерк, как и почти весь его народ, был не очень-то сведущ в магии. Как только он услышал о том, что Энвинуатаре отразила заклинание колдуна, то безоговорочно в это поверил. Но стоило ему увидеть неуверенность и трепет девушки перед обращавшимся к Свету паладином, как в душу воина закрались сомнения.
Первым желанием варвара было подскочить к девушке и попросту отрубить ей голову. Но эту идею пришлось отмести сразу же. Едва ли он успеет объяснить остальным спутникам причину своего поступка. Тред конечно же займет его сторону, но берсерку вовсе не хотелось убивать паладина. Кенрамионн ему по-прежнему не нравился, эльфов он тоже недолюбливал, но все портил паладин. С другой стороны,
