через бурьян, сбивая щиты с окон. Хорошо, стекла целы. А то ночью прохладно будет. Не май месяц на дворе. Хотя от прохлады и стекла не спасут. Придется печь растопить. Но это уже по обстановке, возможно, и обойдется без этого. Закончив работу, связанную с применением топора, пошел к двору Ольги. Постучал в дверь. Она вышла на крыльцо тут же:
– Все? А мы с сыном только сели уроки проверять.
– Его, кажется, Валерой зовут?
– Да. Помнишь?
– Помню. На поминках видел, но он тогда совсем маленьким был. Сколько ему сейчас?
– Десять. В четвертый класс пошел.
– Учится хорошо?
Женщина вздохнула:
– Как сказать? Не лучше, но и не хуже других. Средне. Но главное, душа у него светлая, к чужому горю и страданию не безразличная.
Николай улыбнулся:
– Это неудивительно. В тебя пошел.
Ольга поправила уложенные в пучок волосы, хотя никакой необходимости в этом не было.
Николай положил топор на скамейку:
– Спасибо, Оля. Рад был тебя встретить. Честное слово. Сколько лет прошло, а увидел и понял, что домой вернулся. В родные места, к родным людям. Иди, учи с сыном уроки, пойду и я.
– Как же ты один в брошенном, холодном доме будешь-то?
– Как-нибудь. Не к тебе же в гости напрашиваться?
Ольга покраснела, достала из кармана нового, что только сейчас заметил офицер, халата, очень удачно подчеркивающего ее красивую фигуру, платок, переложив из рук в руки:
– Ты знаешь, Коль…
Есипов не дал ей договорить:
– Все я знаю, Оля. Насчет гостя я пошутил. А насчет холодного дома? Мне не привыкать. Приходилось и на голой земле спать. А вам с Валерой спокойной ночи и красивых снов.
Он уже повернулся, чтобы уйти, как Ольга тихо спросила:
– Семью позже перевезешь сюда?
Николай взглянул в глаза женщины, спросив:
– Чью семью?
– Как чью? Свою!
Есипов печально улыбнулся:
– Я бы перевез, конечно, да вот только некого перевозить. Нет у меня, Оля, семьи. Нет и никогда не было. Не встретил такую, как ты. До свиданья.
– До свиданья!
Не успел Николай зайти в дом, как почувствовал чутьем разведчика – внутри кто-то есть! И этот кто-то, услышав шаги хозяина, затаился. Затаился где-то в горнице. Скорее всего, за дверью, больше негде. Кто этот неизвестный? Бездомный, облюбовавший пустую хату под временное пристанище? Нет, его майор определил бы сразу, как приехал. Тот обязательно где-нибудь, но оставил бы свой след. И тут он догадался. Этим неизвестным мог быть только Володя Соболев, сосед-участковый! Ну, конечно, вернулся со службы, увидел, что дом Есиповых вскрыт, и зашел проверить, кто это расхозяйничался в соседской избе?
Майор улыбнулся и позвал:
– Соболев! Выходи! Хреновый из тебя конспиратор, за версту ментом отдает!
В проеме показался
