лучше моего собственного.
Раса – человек. Это я решил еще в юности, без всяких «Файроллов». Эльфы – жидковаты, гномы – страхолюдны, полурослики – мохноноги. Ну про орков, троллей и гоблинов вообще не говорю – это от лукавого. Нет, у этих рас много поклонников, да оно и понятно – кто любит леденец сладкий, а кто и хрен едучий. Но я в игре – только человек, это осознанный выбор жизненной позиции.
Вот, собственно, и все. В отличие от игр моей юности, класс и специализация в «Файролле» выбирались после начальной локации, в которой нет агрессивных монстров и невозможно убийство игрока игроком. Локация, кстати, носила забавное название «Нублэнд» (разработчики-то с юмором, понимаешь). Сам игрок определял, кем он будет, шел к нужному ему мастеру-наставнику и брал у него квест на класс. Хочешь быть магом – найди мага-наставника – бери квест. Хочешь быть вором – получи задание. А там – украл, выпил, в тюрьму. Хочешь быть героем – будь им! Очки характеристик распределялись привычным образом – получил уровень, сам и распределил. Но следует заметить, что мультиклассов в «Файролле» не было, выбрал себе специальность – и все. Качать ты будешь только ее. Никаких там архетипов вроде маг-вор или воин-клирик.
Полностью проигнорировав настройки внешнего вида персонажа, согласившись с тем, что программа спроецирует его с моей собственной внешности (пофиг, я на себя и в зеркало не каждый день смотрюсь, а мнение окружающих меня таких же компьютерных персов мне глубоко до лампады), и отказавшись от чтения цифровой макулатуры, я услышал некие торжественно-протяжные звуки, напоминавшие оркестр пьяных волынщиков, и хмыкнул, увидев сообщение о том, что персонаж Хейген создан.
– Ну и слава богу. Начнем помолясь, – сказал я, залег в ванну-капсулу, произвел манипуляции, описанные орлами-доставщиками, и увидел яркий свет, по-видимому, означающий вхождение моего персонажа в игру.
Глава 2
О дивный новый мир
– О, Белоомут! – такой была моя первая реакция на мир Файролла. Из света меня выплюнуло на довольно узкую улочку с приземистыми деревянными домишками, которая напомнила мне поселок городского типа Белоомут, где в детстве я прекрасно проводил летние каникулы и где вполне себе современные дома соседствовали вот с такими же халупами и деревенскими избами. На мгновение повеяло разнотравьем, вечерними кострами, печеной картошкой и запахом пыли из-под велосипедных колес.
Обернувшись, я посмотрел на то место, откуда сюда выпал. Это была резная арка с переливающейся перламутрово-жемчужной пленкой.
Запах детства побыл немного рядом и ушел, потому что вслед за мной в игру вывалился какой-то мужик в жутко экзотическом рванье, зыркнул на меня свирепо, сообщил:
– Эй, дятел, ты чего на проходе встал? – и куда-то побежал.
Перевел взгляд на себя и понял, что и я одет не лучше. Да и вообще слово «одет» к этим живописным обноскам подходило слабо. Видели в фильмах про Владимирскую
