Дык ты, милок, аккурат на своем обеде и сидишь!
Спец поспешно приподнялся, но ничего, кроме обычной для речного берега растительности, не увидел. Зато увидел огромного земляного червя, выползавшего из-под смятой травы.
– Ну, чего смотришь, хватай его, уползет ведь! – блоха дробно, по-старушечьи засмеялась. – Этот червячок не простой, – отсмеявшись, назидательно продолжила мудрая блоха, – тебе будет достаточно только его кусочка, чтобы насытиться на неделю. Старичка-то, Саввича, помнишь? Ему трех хлебаков хватает на зиму. Я научила! Да лови же его, уйдет!
– Значит, хлебак? – Петрович схватил извивающегося червя за кончик и поднял над землей. – А как его есть-то? Может, пожарить или еще как?..
Он поднес червя поближе к глазам и почувствовал вдруг, как тело червяка стало меняться на глазах. Червь начал растягиваться, как резинка, из коричневого он вдруг превратился в ярко-зеленого, затем – в желтого. От увиденного Спец сразу есть расхотел.
– Что за черт! – воскликнул Петрович и отбросил его на траву. Хлебак мгновенно принял прежний вид и, проворно извиваясь, попытался скрыться.
– А ты все же споймай его да в коробочку пристрой, тады он безобразничать и перестанет! – старуха-блоха указала отвратительной лапкой на спичечный коробок, валявшийся под кустом. – Небось, Саввич обронил.
Послушавшись мудрого совета прихватить хлебака, Спец, ведомый проводником-блохой, добрался до неприметной горки, снизу облепленной рыжим кустарником, а сверху сплошь заросшей бурым мхом. Блоха долго топталась у подножия, словно соображая куда идти, затем, видимо, приняв решение, поскакала прямо к черному пню, за которым угадывалось небольшое углубление в каменной стене горки.
– А горка-то не такая уж и маленькая, – изрек Спец и прибавил: – А пещерки-то – тю-тю!
Блоха, не обращая никакого внимания на слова Петровича, продолжала что-то вынюхивать за пнем.
– Слава Богу! – она подпрыгнула от радости. – Я нашла! Ступай ко мне, да осторожнее, на меня не наступи!
«А это мысль!» – пронеслось в голове у Спеца, но он усилием воли прогнал крамолу, вовремя вспомнив про телепатические способности его спутницы. Но ей, похоже, было не до того: она вплотную прижалась панцирем к одному из углублений у подножия и почти с геометрической точностью вписалась в рельеф.
– Надави на меня рукой, только не слишком сильно, я все-таки, как-никак, женщина, – пошутила старуха-блоха.
– Как надавить?
– Нежно! – голосом Жеглова из «Места встречи изменить нельзя» прохрипела она.
Он осторожно подошел к блохе, превозмогая отвращение, легонько надавил на ее глянцевое и оказавшееся очень твердым брюшко, и… ничего не произошло! Блоха не издавала ни звука, она практически сливалась с поверхностью каменной стенки, лишь маленькие подковки поблескивали в отсветах заходящего солнца. Почесав в затылке, Спец решил еще разок испытать на прочность брюшко блохи. Он уже протянул,
