несчастного Пимы, которого комендантша, подталкивая в спину пистолетами, направляла в центр двора.
Облепиховое варенье, что готовила для Коптильды кухарка, воняло еще похлеще копошилки. От его запаха волосы вставали дыбом, глаза начинали слезиться, а уши просто сворачивались в трубочку.
Пиму ожидало очень жестокое наказание!
Кухарка притащила из погреба огромную банку этого чудовищного варева.
Предвкушая явное удовольствие, комендантша аж подпрыгивала от нетерпения.
Вокруг нее и Пимы во дворе собралась огромная толпа детей.
– Любишь чужое варенье? – с ехидной улыбкой осведомилась Коптильда. – Так я тебя уважу! Ты надолго запомнишь мою щедрость и доброту!
Она поставила перед мальчиком банку, которая оказалась едва ли не с него ростом, и сняла с нее крышку.
– Ешь! – грозно приказала комендантша. – И будешь есть это варенье, пока оно у тебя из ушей не полезет!
Пима осторожно понюхал банку и поморщился.
– А земляничного больше не осталось? – робко спросил он.
Коптильда расхохоталась.
– Земляничное я сама люблю! – воскликнула она. – А маленькие конопатые воришки вроде тебя должны есть то, что им дают! Если, конечно, не хотят бултыхаться в «копошилке»!
Пима тяжело вздохнул. Пару раз и ему доводилось поплавать в вонючей жиже.
Тем временем Кухарка вытащила из замызганного передника ложку, обтерла ее подолом своего платья и торжественно вручила Пиме.
Бедному мальчишке больше ничего не оставалось, как начать есть варенье. Морщась, он с отвращением отправлял в рот все новые порции, стараясь при этом не вдыхать мерзкий запах. Коптильда с блеском в глазах наблюдала за ним. Аграфена и Триш тоже не сводили с приятеля удрученных глаз.
Пима довольно быстро расправился с половиной содержимого банки, но на том запас его сил иссяк.
– Я больше не могу, – признался он.
– Ешь! – упорствовала Коптильда.
– В меня больше не лезет…
– Давись, но ешь! Это надолго отобьет у тебя охоту воровать чужие сладости!
Казалось, Пима сейчас треснет. Он даже начал тяжело дышать.
А комендантша все стояла и продолжала пристально смотреть на мальчика.
Вдруг Аграфена выступила вперед.
– Хватит уже над ним издеваться! – воскликнула она и сама удивилась своей смелости.
Коптильда злобно уставилась на нее.
– Что?! – взревела комендантша. – Я не ослышалась? Это же наша Ифигенна! Ты защищаешь этого очкастого обормота? Да ты никак тоже хочешь отведать моего вареньица?
Аграфена в ужасе отшагнула назад. От одного вида и запаха облепихи ее кидало в дрожь.
Коптильда громко щелкнула толстыми пальцами.
– А ну, Кухарка, тащи сюда еще одну ложку!
Кухарка с готовностью понеслась в кухню.
Триш
