ни слова нет о моем Пете и о Лене?! – Уныло спросила Анна.
– Ты, что, не поняла, что их сразу же изолировали друг от друга. Тетушка Эльза даже не знает, живы ли наши мужья?! – В сердцах, с набежавшими на глаза слезами, отвечала ей Аня.
– Вот что, подруга, тебе надо сходить за письмом на главпочтамт.
– Ты хочешь, чтобы снова прицепились ко мне с вопросами?!
– Ты что, Анюта, дура?! Прошло три, почти три с половиной года, кому в голову придет следить за бедной вдовой?!
– Я не вдова! – вдруг вскрикнула Аня. – Не смей меня так, слышишь, не смей меня так называть больше никогда! Ты поняла?!
– Да! Поняла. – Глухо ответила Собинова.
Аня выпрямилась. Глаза ее злобно сверкнули. От злости она бурно дышала. Грудь ее под красной шерстяной кофточкой вздымалась в такт быстрому дыханию.
– Ты еще вздумаешь меня учить?! Скажи лучше, который час?!
Анна, ухватившись за спасительную соломинку примирения, отвечала:
– Без пяти шесть!
– Поздно уже. Пока я доберусь до главпочтамта выдача писем до востребования прекратиться. Придется завтра. Отведу Диму в детский сад и съезжу за письмом. Хорошо, что на работу послезавтра.
Анна удивленно и с опаской смотрела на Аню. Такой она видела ее впервые и испугалась. А вдруг Кразимова возьмет и выгонит ее на улицу. Куда ей идти? Ни жилья, ни работы. Она вдруг оказалась в таком ужасающем положении. Постепенно незаметно для себя очутилась на самом дне среди нищенствующих бомжей и попрошаек.
– Ты прости меня. – Вдруг сказала она, опустив глаза, и спрятала их в своих ладонях. Ей было ужасно стыдно перед этой хрупкой и красивой женщиной, все еще считавшейся ее подругой.
– Ты прости меня. – Снова повторила она. Но эта фраза уже зазвучала сквозь ее рыдания. Слезы текли по ее ладоням и рукам, увлажняя скатерть кухонного стола. Аня с чувством нескрываемой жалости смотрела на Собинову в растерянности, не ведая, что делать с ее плачем. Наконец волна нахлынувшей злобы оставила ее, сменив состраданием и обидой за подругу, дошедшей до такого состояния.
– Да ладно уж. Успокойся и поживи пока у нас. Я не буду просить каждый раз соседку отводить Диму в детсад и забирать его оттуда пока я на дежурстве. Это будешь делать ты.
– Я брошу пить, вот увидишь! Как я могла до такого дойти?! – снова, рыдая, говорила сквозь слезы Собинова.
– Ты знаешь, Анна я чуть не запила сама, когда пришла бумага на Леню, что он пропал без вести. Вот только Димочка и спас меня от этого.
Анна вытерла слезы платком и с чувством верного и преданного щенка, смотрела в глаза Ани. Кразимова успокоилась. Ее профилактические меры возымели действие, на сей раз.
– Ты пойди в ванную да смой краску с лица. И я бы тебе посоветовала хорошо вымыть голову, а так сидишь тут чучелом заморским. Там в ванной найдешь на полке шампунь.
