завтра же хочет жениться на незнакомке.
– Потерпи немного, сын мой, – ответила ему мать, – нужно узнать, кто эта красавица, потом уговорить твоего отца согласиться на ваш брак.
Когда паша узнал все, он раскричался, рассердился и сказал, что никогда не согласится на безумный брак. Однако меньше чем через неделю паша, тронутый слезами жены, решил уступить.
– Хорошо, – сказал он, – пусть мой сын женится на пастушке. Он сам будет виноват в своей глупости. Но я хочу, чтобы при этой смешной свадьбе не было забыто ничто. Позовите моего шута. Именно он должен привезти сюда невесту Юсупа.
Через час горбун, сидя на осле, отправился в горы. Он сердился на Юсупа, так как путешествие было трудное.
Через три дня шут увидел Али, который лежал в тени дерева и больше занимался трубкой, чем овцами и козами. Шут подогнал осла и важно, как визирь, подъехал к пастуху.
– Эй ты, – сказал он, – ты заворожил сына паши, и он тебе делает честь: хочет жениться на твоей дочери. Принаряди девушку, я должен отвезти ее в Дамаск. Тебе же паша посылает кошелек и приказывает как можно скорее уехать отсюда.
Али бросил кошелек и, не поворачивая головы, спросил горбуна, что ему нужно.
– Грубое животное, – сказал шут, – разве ты не слышал? Сын паши хочет жениться на твоей дочери.
– А что делает сын паши? – спросил Али.
– Что он делает? – закричал шут и расхохотался. – Ах ты баран, разве ты не знаешь, что паша собирает налог с провинции и что из сорока овец, которых ты так плохо стережешь, четыре принадлежат ему по праву, а тридцать шесть он может взять, если ему того захочется.
– Я не говорю с тобой о паше, – спокойно возразил Али. – Да сохранит Аллах его превосходительство. Я спрашиваю, что делает его сын. Он оружейник?
– Нет, глупец.
– Кузнец?
– Нет, нет.
– Плотник?
– Да нет же.
– Колесник?
– Нет, нет. Он важный господин. Работают только простолюдины. Сын паши – благородное лицо, а это значит, что у него белые ручки и что он ничего не делает.
– Тогда я не выдам за него мою дочь, – серьезно сказал пастух. – Жить дорого, и я никогда не отдам дочь человеку, который не в силах прокормить свою жену. Но, может быть, сын паши хоть чем-то занимается? Не вышивальщик ли он?
– Нет, – пожимая плечами, ответил шут.
– Портной?
– Нет.
– Горшечник?
– Нет.
– Плетельщик?
– Нет.
– Значит, он цирюльник?
– Нет, – ответил покрасневший от досады шут. – Прекрати эти глупые шутки или я велю отколотить тебя. Да позови дочь, я тороплюсь.
– Моя дочь останется со мной, – ответил Али.
Он свистнул собак, и они улеглись у его ног, с рычанием показывая шуту громадные клыки.
