Не было бедняка в королевстве, который бы не благословлял маленькой королевны. Слава о ней, о ее доброте разошлась по всей стране, и все несчастные стремились к Желанной, чтобы найти утешение и помощь у королевны.
Король по-прежнему воевал с соседними народами, чтобы расширить свои владения и оставить дочери огромное наследство, а мать-королева заботливо охраняла Желанную от всего, что могло причинить ей страдание, и зорко присматривалась к ней, боясь увидеть хоть бы намек на слезу в ее лучистых, голубых глазках.
– Мама, – сказала как-то королевна, вернувшись с обычной прогулки, – мама, я слышала пение в соседней роще; кто-то заливался там чудной серебристой трелью. Кто это, мама?
Едва только успела произнести это королевна, как сотня гонцов была разослана по роще с приказанием доставить во дворец таинственного певца.
И певец был доставлен. Это оказался соловей – маленькая, серенькая птичка, невзрачная на вид, но владевшая невыразимо чудным голосом. Ее посадили в золотую клетку, где соловушка должен был петь песни. Но соловей молчал. Он не умел петь в неволе. Только вечером, после заката солнца, когда к клетке его подлетела другая такая же маленькая птичка, обе они залились чудесной песнью.
В этой песне слышалась смертельная тоска, грусть по зеленому лесу и утраченной свободе и жалоба на людей, на их жестокость и мольба, слезная предсмертная мольба об освобождении пернатого узника. Обе птички горько и жалобно плакали, заливаясь печальной песнею. И королевна, все время находившаяся подле клетки, поняла жалобу птичек. Поняла и побежала к матери, умоляя ее выпустить соловья на свободу. Соловья выпустили, но из голубого глазка королевны Желанной выкатилась слезинка, чистая и блестящая, как горный алмаз.
В тот же вечер таинственная женщина Судьба явилась к королевской чете и произнесла грустно и сурово:
– Помните, что ваша дочь пролила первую слезу.
Сказав это, таинственная женщина исчезла.
Еще сильнее стали заботы королевской четы об их дочке. Еще более нежными ласками осыпали они королевну. Вскоре она забыла про горе маленькой птички и снова стала бегать по цветочной долине и зеленому лесу, снова стала забегать в крестьянские лачуги, осушать людские слезы и исполнять их просьбы.
Как-то раз, гуляя по опушке леса, королевна была поражена непривычными для нее звуками рога и бряцанием оружия. Вдали прямо навстречу к ней, неслась многочисленная группа рыцарей и дам верхом. Они за кем-то гнались. В ту же минуту из-под ног самой королевны, из высокой травы, выскочил маленький насмерть перепуганный погоней зайчик.
Он остановился в двух шагах от королевны, прижал длинные дрожащие ушки к спине и, поводя кругом круглыми, тоскливыми глазками, ждал, казалось, чего-то.
Пиф-паф! – раздался выстрел, и беленький зайчик с окровавленной мордочкой распростерся у самых ног королевны.
Желанная схватила на руки трепетавшего
