интересно, моя дорогая.
«Что с ней случилось? – подумал Дайкон. – Она изменила прическу, отчесав волосы назад, но ведь этим не объяснить столь разительную перемену. Куда делся ее истерический хохот? Да и гримасничать она перестала».
Гаунт завел разговор о таких сложных пьесах, как «Троил и Крессида», «Генрих VI» и «Мера за меру». Фолс подхватывал каждую его реплику. Он вынул из кармана трубку, но закуривать не стал, а принялся отбивать такт о ножку шезлонга, словно желая подчеркнуть значимость своих слов.
– Разумеется, он был агностик! – с горячностью воскликнул он. – Это доказывают его самые знаменитые монологи.
– Вы имеете в виду Клавдио? Однажды в молодости я играл его. Монолог о смерти, конечно, впечатляет. Даже дрожь пробирает.
В стремленье к смерти нахожу я жизнь,
Ища же смерть – жизнь обрящу.
Пусть же приходит смерть![16]
– Или вот:
Но умереть… уйти – куда, не знаешь…
Лежать и гнить в недвижности холодной…
Чтоб то, что было теплым и живым,
Вдруг превратилось в ком сырой земли…[17]
Голос Гаунта вдруг обрел какую-то зловещую монотонность, и слушатели тревожно заерзали. Миссис Клэр выглянула в окно и тоже слушала с неясной улыбкой на устах. Мистер Фолс, отбив особенно удачную дробь, вдруг уронил трубку и наклонился поднять ее, но тут же глухо застонал и схватился за поясницу. На веранду вышел доктор Акрингтон и застыл как изваяние.
– Продолжайте, прошу вас, – сказал мистер Фолс, с усилием выпрямляясь.
Мистер Квестинг подобрал упавшую трубку и тоже застыл на месте; на губах его блуждала восхищенная улыбка.
Появился Саймон и, бросив недовольный взгляд на Гаунта, принялся наблюдать за Квестингом.
Гаунт уже приближался к финалу короткого, наводящего ужас монолога. Дайкону вдруг подумалось, что никакому другому актеру не под силу сыграть трагического шекспировского персонажа на залитой полуденным солнцем веранде термального курорта. Некоторых слушателей Гаунт к тому же заметно обескуражил. Во всяком случае, заставил вспомнить о смерти.
Квестинг громко прокашлялся и принялся исступленно аплодировать, колотя трубкой мистера Фолса по одной из деревянных опор.
– Ну, класс! – восхищенно выкрикнул он. – Во дает, а? Верно я говорю, мистер Фолс?
– Это, кажется, была моя трубка, – вежливо произнес тот, потянувшись за тем, что осталось от его вересковой трубки. – Спасибо.
– А вот мне больше всего по душе «Как вам это понравится», – заявила миссис Клэр, высунувшись из окна. – Такая прелесть! Обожаю Розалинду!
Доктор Акрингтон тоже не выдержал.
– Сейчас все так помешались на этой современной психопатической ерунде, что, по-моему, в ваш театр уже никого не заманишь, – проворчал он.
– Напротив, – высокомерно возразил Гаунт, – интерес к Шекспиру велик, как никогда.
Появилась
У. Шекспир. Шекспир. «Король Генрих V». Пер. Е. Бируковой.
У. Шекспир. «Мера за меру». Пер. Т. Щепкиной-Куперник.
