не она, её душа –
Надрывно и тревожно.
И публике внимая, не дыша, –
Поверить было невозможно,
Какою силою звучал
Волшебный голос в хрупком теле.
Её Господь благословлял,
Когда была она на сцене.
Наверное, затем, чтоб на века
Осталась память нам о ней,
Полёт души важней наверняка,
И всех достоинств он важней.
Я слушала молча твоё возмущенье
Сестре Нине
Я слушала молча твоё возмущенье
Эпохой, в которой приходится жить,
Военное детство и голод взросленья,
И в старости хочется волком завыть.
Но слушая, вдруг увидала я Музу.
И голос волшебный Пиаф зазвучал.
Потом услыхала Энрике Карузо,
И видела ангелов в их я очах.
О сколько талантов в наше столетье
Господь нам в подарок послал!
Нам души хранили они в лихолетье,
Чтоб дух человеческий в небо взлетал.
И как же бессмысленны наши стенанья,
Коль ангелы были и есть среди нас.
Оставь негативные воспоминанья
И радуйся жизни здесь и сейчас.
Как мало для счастья нам надо
Как мало для счастья нам надо:
Быть нужным кому-то, любить,
Двух ласковых слов ежедневно в награду
С улыбкою нежной дарить.
И это важнее всех денег на свете,
Они остаются на грешной земле,
И только душа перед Богом в ответе,
В любви ли жила, или тлела во зле.
Когда в полночной тишине
Когда в полночной тишине,
Устав от дел домашних и забот,
С собою остаюсь наедине,
Любуюсь я на звёздный небосвод.
И мысли рвутся на свободу,
А чтобы не умолк души напев,
Любви я сочиняю оду.
Пусть стих нескладен, не созрев,
Ложится ровною строкою,
Эмоции мои запечатлев.
А утром снова я готова к «бою»,
Таков уж женский мой удел.
О Муза! Ты покинула меня?
О Муза! Ты покинула меня?
Но в чём, скажи, я провинилась?
Нет вдохновения, и нет огня,
Душа с поэзией простилась.
И сразу мир бесцветным стал,
И оказалась жизнь постылой.
Зима средь лета вдруг пришла
И снегом чувства все накрыла.
И я средь холода и тьмы
Лелею всё-таки надежду
У Музы милость отмолить
И стать такою же, как прежде.
Когда душа окончит путь земной
Моим
