соломинку, и снова нащупываю почву под ногами. – Вы абсолютно правы. Это похоже на искру. Сегодня я расскажу, что вдохновило меня на написание дебютного романа, а для начала зачитаю отрывок из книги.
Знакомый ритм слов возвращает голосу уверенность, меня больше не трясет. Я стараюсь говорить размеренно, контролируя дыхание. У меня все получится. Я выступала десятки раз в гораздо большей аудитории.
И я справляюсь: колени не дрожат, речь внятная, спина прямая. Слава богу, выступление наладилось. Внезапно взгляд упирается в пометку – слово на странице обведено красной ручкой.
Когда я это сделала? Зачем? Не помню. Я вообще никогда не пишу в книгах – печатные страницы для меня священны.
Я торопливо дочитываю последние строки, а мысли крутятся вокруг непонятно зачем обведенного слова.
«Ты».
Беседа продолжается. То плавно, то резко я перехожу от одной темы к другой, делая паузы, только чтобы набрать в грудь воздуха. Адреналин гонит меня вперед, плечи напряжены, шея окостенела.
Венчает лекцию короткий раунд вопросов и ответов. Вопросов мало – похоже, аудитория чувствует, до чего мне хочется отсюда сбежать. По завершении встречи к столику выстраивается небольшая очередь желающих получить автограф, затем следует обмен любезностями с персоналом библиотеки, благодарности, прощания и наконец – наконец-то! – свобода.
Свежий осенний воздух обжигает кожу, спину холодит липкая, влажная рубашка. Автомобиль припаркован у обочины, под тополями, рядком окаймляющими дорогу. Когда я достаю из сумки ключи, передо мной возникает Фиона с сигаретой в руке.
– Затянешься?
Я молча киваю и, прислонившись к машине, глубоким вдохом наполняю легкие дымом. Сто лет не курила одну сигарету на двоих. Никотин бьет в голову.
– У кого стрельнула?
Сестра с загадочным видом прижимает к губам указательный палец: не скажу.
Я затягиваюсь еще раз и возвращаю сигарету.
– Не хочешь как-нибудь тактично прокомментировать мое выступление? Например, «не могу не отметить ряд удачных находок в твоей речи – главное было нащупать почву под ногами».
– А надо?
Я тяжело вздыхаю.
– Что мне надо, так это выпить…
– Не переживай, все не настолько плохо, как тебе кажется.
– Слава богу, ты пришла на выручку. Спасибо!
– А что стряслось с твоими конспектами?
– Я сложила бумаги под обложку романа и оставила на столе. А их кто-то вытащил.
Фиона приподнимает бровь.
– Кто-то вроде того мужчины в первом ряду? На которого ты напустилась с обвинениями.
– Я не напускалась с обвинениями! Просто спросила. Это Марк, сын Фрэнка и Энид.
– А! Опрокидыватель мусорных баков…
Она будто меня поддразнивает, но я пока не пойму, ободряет это или, наоборот, раздражает.
– Я глазам не
