хоть каких-то эмоций», – подумала Стоун, когда они прошли через французские двери и оказались в ухоженном саду, уютном и скромном одновременно, со скамейками, расположенными в тех местах, откуда открывался наилучший вид.
Хозяйка закурила, глубоко затянулась и выдохнула дым.
Брайант с тоской посмотрел на сигарету. Его собственное четырехлетнее воздержание в недалеком прошлом подверглось серьезным испытаниям, но он выдержал.
– То есть вы верите в то, что он делал незаконные аборты? – спросила Ким, продолжая начатый разговор.
– Да. Я знала об этом еще до того, как задала ему вопрос в лоб. Я всегда знала, когда Гордон мне лжет. В таких случаях он становился слишком многословен. И я его выгнала. Я ощутила физическое отвращение. Особенно… – Тут женщина замолчала и стала смотреть прямо перед собой.
– Особенно? – повторила Ким.
– Понимаете, офицер, у меня было два выкидыша. Две девочки. Так что я в принципе против абортов, не говоря уже о подпольных.
Ким поняла, что мысли об этом заставляли ее вспомнить своих собственных дочерей, которым так и не суждено было родиться.
– И это был конец вашей супружеской жизни? – уточнил Брайант.
– Нет, – Лилит покачала головой. – Это был последний гвоздь в гроб нашего супружества. И я не собиралась сдаваться. Мне кажется, поначалу Гордон считал, что все пройдет и что я позволю ему вернуться, как делала это уже много раз, и только два дня назад он, кажется, наконец понял, насколько я серьезна. Его реакция была вполне предсказуема – он пригрозил отобрать у меня дом.
Ким никогда не была слишком высокого мнения об убитом, но сейчас у нее перед глазами появился образ испорченного, вздорного ребенка.
– А он мог это сделать?
– Возможно. Если б не стал слушать сыновей. Мой младший, Люк, собирался поговорить с ним. – Женщина огляделась вокруг. – А ведь я могла все это потерять.
«Теперь этого не случится», – поняла Ким.
– Миссис Корделл, вы понимаете, что смерть вашего мужа была жестокой? Кто-то ненавидел его так сильно, что практически располосовал ему горло. Вы не знаете, кто мог это сделать?
– Наверное, любой из тех, с кем он встречался, – и меня это не удивляет. Черт, даже я в последние недели хотела…
– Ма!.. Ма… – раздалось из дома.
Лилит Корделл затушила сигарету и бросилась внутрь, прямо в объятья одного из своих сыновей.
– Люк, это все ужасно. Твоего отца…
– Даже не думай об этом, Ма, – успокоил ее юноша, крепко сжимая в объятьях. – Я уже здесь. И мы вместе переживем это.
Ким осталась на улице – ей было неловко присутствовать при их встрече после того, как они услышали об убийстве.
Это было первое проявление эмоций, которое увидела Ким, но когда мать и сын разомкнули объятья, глаза у обоих оставались сухими.
Наконец Люк заметил присутствие в доме незнакомых людей. Видимо, память у него была лучше, чем у матери.
– Так
