чистого любопытства?
– Нет. Я не счел возможным отправлять подобную бумагу в архив. Голословное утверждение, будто одного из наших сотрудников убили. Если, конечно, оно голословное. Поэтому я обратился за разъяснениями к главе отдела фондов, который составил рапорт. Мне хотелось знать, что конкретно подвигло его на подобное заявление. Он же отказался назвать причину. Согласился с моим определением убийства и несчастного случая, но наотрез отказался внести поправку или составить новый рапорт, где стояла бы другая мотивировка. Настаивал на верности документа в том виде, в каком он есть. Не пожелал ни прояснить свою позицию, ни обсудить детали.
– Господи ты боже! – воскликнул я. – Не иначе, этот тип установил новый рекорд. Какой-то начальник отдела перечит президенту корпорации! Четыре отказа подряд! Да кто он такой? Мистер Нейлор? Или, может, мистер Керр?
– Его зовут Керр Нейлор.
На мгновение мне почудилось, что Пайн просто шутит, разряжая атмосферу, но выражение его лица быстро доказало обратное. Президент «Нейлор-Керр» не спеша прикурил сигарету, явно совершая сей маневр с единственной целью – скрыть смущение. Определенно Пайн пребывал в замешательстве.
От души затянувшись, он громогласно кашлянул и пустился в разъяснения:
– Керр Нейлор приходится сыном одному из учредителей компании. Керром его назвали в честь второго учредителя. У него за плечами… хм… нестандартная карьера. К тому же он брат моей жены. Вообще говоря, он и сейчас контролирует немалую часть акций корпорации, хотя уже не владеет ими – пустил по рукам. Он не желает участвовать в управлении компанией и отказывается войти в совет директоров.
– Ясно. Закоренелый упрямец.
Опять этот раздраженный, нетерпеливый жест. Короткое движение кисти – резкое, но не надменное.
– Как вы уже поняли, – продолжил Пайн, – ситуация сложилась непростая. Когда мистер Нейлор отказался объяснить ту строчку в рапорте или изменить ее, дело можно было спустить на тормозах и попросту уничтожить бумажку. Однако я уже успел упомянуть о ней двум своим заместителям и члену совета, причем все как один посчитали, что вопрос стоит изучить. Опять-таки новость о рапорте с такой формулировкой разнеслась по отделу – надо полагать, не без помощи печатавшей рапорт машинистки, – и поползли нездоровые слухи. Этот самый Мур вызывал пересуды, так скажем, повсюду, где бы ни появлялся, и на́ тебе: почти четыре месяца в могиле, а он опять за старое! Для нас подобные истории крайне нежелательны, их следует прекратить.
– Угу. Сначала вы вроде собирались нанять мистера Вулфа для выяснения того, что кроется за словом «убийство», употребленным в рапорте. А теперь жаждете положить конец сплетням. Лучше уж определитесь.
– Одно приведет к другому, разве нет?
– Вовсе не обязательно. Если мы обнаружим, что Мур действительно убит, и этот вывод станет всеобщим достоянием, слухи наверняка прорвут плотину, не говоря уже о других вероятных
