затем обернулся к брату: – Доменико, пусть твои люди начнут искать эту суку, Альфреда. – Я перевел взгляд обратно на Марио. – Хочешь перестрелку? Эта мимо тебя не пройдет.
Я сделал еще один глоток.
Солнце уже садилось над Сицилией, когда мы пошли на посадку в аэропорту Катании. Я надел пиджак и темные очки, и мы отправились к терминалу. Подул жаркий ветер, и я посмотрел на Этну: она высилась перед нами во всем своем великолепии. «Радость для туристов», – подумал я, заходя в прохладный зал аэопорта.
– Люди из Арубы хотят встретиться по поводу того, о чем мы недавно разговаривали, – начал Доменико, шагая рядом со мной. – И нужно заняться клубами в Палермо.
Я внимательно его слушал, составляя в голове список задач, которые предстояло решить. Внезапно, несмотря на то что глаза мои были открыты, вокруг как будто стало темно. Я увидел ее. Я нервно моргнул несколько раз; раньше я видел Госпожу, только вызывая ее образ в своем воображении. Я широко открыл глаза, и она исчезла. Неужели мое состояние ухудшилось, и галлюцинации вернулись? Нужно идти к этому кретину, чтобы он взял анализы. Но это потом, сейчас необходимо решить вопрос с пропавшим контейнером с кокаином. Хотя «пропавший» – не вполне верное определение. Мы уже подходили к машине, когда я снова увидел ее. Черт, это невозможно. Я сел в припаркованную машину и практически затащил внутрь Доменико.
– Это она, – прошептал я сдавленным голосом, показывая на спину девушки, которая шла по тротуару прочь от нас. – Это та девушка.
У меня в голове шумело, я не мог поверить в реальность происходящего. Может, мне показалось? Я практически терял сознание. Машины тронулись.
– Притормози, – сказал водителю младший брат, когда мы поравнялись с ней. – Блядь! – в сердцах ругнулся он, увидев ее лицо.
Мое сердце на секунду замерло. Девушка смотрела прямо на меня, ничего не видя через тонированное стекло. Ее глаза, нос, губы – вся она была в точности такая, какой я ее помнил.
Я схватился за ручку, но брат меня остановил. Крупный лысый мужчина позвал мою Госпожу, и она пошла в его сторону.
– Не сейчас, Массимо.
Меня будто парализовало. Она была здесь, ходила, дышала. Она могла быть моей, я мог к ней прикоснуться, забрать ее и быть всегда с ней рядом.
– Ты что, мать твою, делаешь?! – рявкнул я.
– Она с людьми, мы не знаем, кто это.
Машина поехала вперед, а я по-прежнему не мог оторвать взгляда от исчезающего силуэта моей Госпожи.
– Я уже отправляю за ней людей. Прежде чем ты приедешь домой, ты будешь знать, кто она. Массимо! – Он повысил голос, так как я не отвечал. – Ты ждал столько лет, подождешь еще несколько часов.
Я зло, почти с ненавистью, посмотрел на него, мне хотелось его убить. Умом я понимал, что он прав, но желание было так сильно, что мне не хотелось ничего слушать.
– У тебя час, – отрезал я, слепо глядя на сиденье перед собой. – Шестьдесят долбаных минут, чтобы сказать мне, кто она.
Едва
