я же не все время работал во внешних связях… до оптимизации я в другом отделе был.
– Все очень просто. Дайджест – единственное, что может контролировать наш доблестный командир Пустохвалов. А Кокорев просто перед ним выслуживается.
Петр изобразил собачку, танцующую на задних лапах. Федор засмеялся, от этого голова заболела еще сильнее.
– Кого показываем, мальчики? Или у вас тут ролевые игры?
Неожиданно к их столику подошли Надя и Лера с подносами. Довольная произведенным эффектом, Петрова ухмылялась. Не дожидаясь приглашения, она подсела к ним. Лера тоже села за стол и улыбнулась Федору.
– Тебя, конечно, Наденька, кого же еще я могу изображать. – Петр скорчил улыбающуюся гримасу.
– Я тоже тебя люблю, Неделин.
– Оно и заметно…
– Ладно тебе, не куксись. – Надя потрепала Петра по плечу.
Федор в который раз поразился, как менялось поведение Петровой, когда начальство отсутствовало в поле зрения. От манерности не оставалось и следа!
– Лучше скажите, парни, что вы думаете о том, что сегодня было? Я лично в шоке. Это получается, наш робот-министр… – Петрова осмотрелась по сторонам и, заметив камеру в дальнем конце зала, наклонилась к столу и заговорила значительно тише: – Получается, он следит за всем, что мы делаем и говорим. Это же страшно!
– Ага, какая-то оруэлловщина… – задумчиво протянул Федор. Петрова посмотрела на него вопросительно. – Фашизм, говорю, какой-то.
Видимо, последнюю фразу Федор произнес слишком громко, поскольку чиновники за соседним столиком вдруг замолчали и опасливо обернулись в их сторону.
– Что делать планируешь?
– Схожу в медпункт. А так уже ничего не сделаешь. «Управленец» же сказал, что причина неуважительная.
– Федя, если что, мы на твоей стороне, ты же знаешь!
– Спасибо, Лер, это для меня очень важно…
Лера опустила взгляд в тарелку.
– А что начальство наше говорит? – спросил Петр. – Ты же с ними близко общаешься.
– Ой, ладно тебе, не преувеличивай. – Надя кокетливо покачала вилкой. – И не близко совсем. Так, иногда болтаем.
– В любом случае чаще, чем мы.
– Ну что говорят… Ничего по большому счету не говорят. Точно так же, как остальные, не знают, что делать. Никто же с роботом раньше не работал.
– М-да, понятно…
Петр вернулся к остывшему хеку, который успел окончательно превратиться в подошву. Федор теперь совсем не мог смотреть на еду. Голова болела все сильнее, его мутило.
– Я, наверное, пойду во двор подышу, тут что-то душно.
– С тобой пойти, дружище?
– Да нет, спасибо, Петь, я справлюсь.
Захватив стакан с чаем, Федор медленно вышел во двор и сел на ближайшую скамейку. После духоты и кислых запахов столовой воздух на улице казался
