сказок разными исследователями. Дело в том, что интерпретация сказок напрямую связана с мировоззрением исследователя. Люди ищут подтверждений своим открытиям, концепциям, теориям в сказках. «Человек странное существо… Он рад обманываться. Рад принимать образы собственных желаний за интуицию, видеть в своих догадках голос Провидения, узнавать в случайных событиях «знаки» судьбы. Только бы они подтверждали его надежды… И он рад», – пишет Анхель де Куатье.[4]
Поэтому прежде чем перейти к творческому размышлению над сказкой необходимо договориться, что информация, содержащаяся в старинных историях, есть нечто большее, чем иллюстрация некоторой авторской психологической концепции, даже если последняя очень популярна.
Давайте поразмышляем вместе.
Что такое «сказка»? Допустим, зашифрованное Знание. Но зачем знание прятать? Затем, чтобы не исказили. Тот, кто готов к восприятию, поймет через размышление. Тот, кто не готов, получит знание в символической форме. И будет оно у него храниться в подсознании, дожидаясь своего часа. Этот час может наступить, а может и не наступить. Это не важно. Важно, что знание дано.
Мы знаем, что сказки подвергались существенным искажениям при многочисленных пересказах и обработках. Как отделить истинное от искаженного? Это самый трудный вопрос.
Вот, что об этом пишет К. Эстес. «Иногда разные культурные наслоения изменяют костяк сказки. Например, относительно братьев Гримм (типичный пример собирателей сказок, работавших в последние столетия) возникает сильное подозрение, что источники (сказатели) того времени порой «подчищали» свои сказки в угоду набожным собратьям. С течением времени на старые языческие символы наложились христианские, так что древняя сказочная ведунья превратилась в злую ведьму, дух – в ангела, использовавшийся при посвящении покров или сорочка – в носовой платок, а дитя по имени Красавица (обычное имя для девочки, родившейся в праздник солнцестояния) оказалось переименованным в Schmerzenreich – Печальница. Детали сексуального характера опускались. Приходившие на помощь существа и животные обычно превращались в демонов и страшилищ. Именно так были утрачены многие назидательные сказки, призванные рассказывать женщинам о половой жизни, о любви, о деньгах, замужестве, деторождении, смерти и преображении. Именно так ушли в тень волшебные истории и мифы, в которых объяснялись древние женские таинства. Из большинства издаваемых ныне старых собраний волшебных сказок и мифов полностью выкорчеваны всякая скатология, всё сексуальное, порочное (даже там, где сказка учит избегать этого), всё дохристианское, женское, женские Божества, инициации, лекарства от различных душевных недугов и наставления по экстатическим духовным практикам. Но даже обрывки сказок в том виде, в каком они существуют сегодня, могут дать представление о подлинном сюжете. Шли века, один народ побеждал другой, религии сменяли друг друга – иногда мирно, а иногда насильственно– и всё это наслаивалось на первоначальное ядро старых сказок или изменяло его».[5]
Когда читаешь много сказок
Анхель де Куатье «Сердце Ангела» М, 2006.
Кларисса Пинкола ЭСТЕС «Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях» «София» ИД «Гелиос», 2001
