глаза:
–Ты что так вся скукожилась? Выкладывай.
–Да вот ты сказала – тёща. И как они ладят с зятем?
–Ой, ты что. Анна Матвеевна замечательная женщина, интеллигентная, выдержанная, понимающая, очень весёлая, песни обожает. Мы с ней как встретимся, напеться никак не можем. Хозяйка изумительная, она учитель английского. Учитель с большой буквы, именно такой, которыми я всегда восхищалась. Она и сейчас со всеми внуками занимается. А их у неё четверо – двое наших, двое – от сына. А летом они с ней на даче и отдыхают, и всё равно учатся, и помогают ей по силам. А вот мы вас свозим к ним на дачу, сама всё увидишь.
–Повезло Кириллу. А у Ирины свекровь какая?
–Тоже замечательная. Красавица, хозяйка хорошая, к Ирине очень хорошо относится. В общем, моим ребятам повезло со вторыми мамами.
–Вторая мама, – со вздохом протянула Наташа. – Хорошо сказала. Вторая ма-ма, – она отставила кружку в сторону, подпёрла голову рукой и уставилась в окно, где уже алела заря…
… А в то далёкое утро за окном безумствовала зима и плевалась в стекло снегом. Из дома страшно было нос высунуть. Наташа лежала на кровати, закутавшись в пуховый платок. Рядом на подушке – раскрытая книга. Она отложила её в сторону и с улыбкой следила за быстрыми руками хозяйки дома, вязавшей детские носочки. Домна Васильевна сидела возле тёплой стены печки, склонив голову над вязанием, а спицы так и мелькали в её руках. Маленькая, худенькая, никогда не унывающая, она и в постоялицу вселяла уверенность и покой. Вот и сейчас она подняла голову, посмотрела ясными глазами на Наташу, улыбнулась беззубым ртом и озорно подмигнула:
–Не горюй, дочка. Нашла об чём печалиться. Одна ты, что ль. Эк удумала. Да в нонешнее время детей рОстить не трудно( она так и сказала –ростить). Вот когда я осталась одна без мужа с четырьмя детьми в голодное лихолетье, вот тогда хоть вой. И то люди в беде не бросили, помогли, кто чем мог. А ты сейчас горюешь. Да вытянем твоего мальца,– она ещё быстрее замелькала спицами.
–Ой, какой же малюсенький носочек. Неужели налезет на ножку? – Наташа встала, осторожно, медленно подошла к Домне Васильевне, взяла из её руки готовый носочек и прижала к лицу. Мягкий, крошечный, пушистый он щекотал кожу. Она счастливо засмеялась и обняла свою спасительницу. Сколько ей пришлось повозиться с отчаявшейся и потерянной Наташей, но бабуля её всё-таки воскресила.
–Ой, девка, ты что это босиком на холодном полу стоишь? Ну-ка быстро в чуни ныряй. Удумала. Не хватало ещё заболеть. Возись тут с тобой,– добродушно ворчала Домна Васильевна, с улыбкой подсовывая ей тёплые толстой вязки сапожки.
–Да я же в носках,– улыбнулась Наташа, но послушно сунула ноги в шерстяные красивые сапожки. А за окном выл страшный ветер, ветки малины стучали в стекло, будто просились в тепло. И тут вдруг сквозь завывание ветра послышался требовательный стук в дверь. И стучали палкой, уж больно стук был звонким. Женщины замерли, потом бабулька засеменила к двери.
Через
