мне вдруг не понравится?
Я уже мысленно уверовал, что мы говорим о чем-то реально существующем, мне все же хотелось узнать и про пути отхода назад, если они понадобятся.
– Знаю, – сказал я, – что наша современная наука способна на многое, а «не наша», если она таки существует, скорее всего, на много большее, но как вы объясните наличие столь сказочной страны или планеты в реальности, и как подтвердить сам факт ее существования. Все-таки нельзя просто поверить на слово первому встречному прохожему в столь фантастическом предложении, «факты в студию».
– А ничего подтверждать и не надо, – ответил незнакомец, – пойдемте со мной, тут недалеко, и я покажу, все увидите своими собственными глазами. И не нужно ни о чем переживать, вы уже далеко не первый человек, кому делают предложение посетить эту чудесную страну, и далеко не последний, могу вас уверить. И пока еще никто из наших гостей не был недоволен.
Я человек не особо склонный к авантюрам, всегда относился с предубеждением к азартным играм, но здоровая доля авантюризма в моем характере все же присутствовала. Как-то околдовал меня настойчивый человечек, и я, напрочь забыв о собственном вопросе про путь отхода, на который так и не получил ответа, достаточно опрометчиво произнес:
– А давайте пойдем и посмотрим, в самом деле.
И мы пошли…
Пересекли улицу, затем свернули в узкий переулок и шли по нему еще долго, потом провожатый нырнул в арку двухэтажного дома постройки где-то начала двадцатого века, зашел во двор, и мы оказались возле совершенно невзрачной глухой стены старого здания, покрытой трещинами и поросшей мхом. В стене располагалась непримечательная деревянная дверь, последний раз покрашенная, пожалуй, лет сорок назад.
Пока мы шли, я успел немного рассмотреть своего случайного попутчика. Был он невысокого роста, руки имел непропорционально длинные и на ходу постоянно выполнял ими разнообразные замысловатые движения, то потирал друг о друга, то сжимал кулаки, то строил из пальцев различные фигуры. Казалось, что его верхние конечности живут собственной жизнью. При этом чересчур короткие нижние конечности передвигались так, будто не гнулись в коленях, он перемещал их, вращая довольно низко сидящим тазом, так что создавалось впечатление, будто у него не ноги, а протезы. Когда идущий чуть впереди меня человечек оборачивался в мою сторону, я созерцал его торчащие из-под панамы оттопыренные уши сероватого оттенка, землистые обвисшие щеки и крючковатый нос.
Да уж, назвать симпатичным его точно было нельзя, невозможно было бы отнести к нему и слово «привлекательный», наиболее подошло бы к незнакомцу определение «уродливый». Я тогда еще подумал, что если жители того неизвестного мира, куда он так настойчиво звал, хоть чуточку похожи на моего неожиданного приятеля, то, пожалуй, там трудновато будет отыскать и героев с мужественной внешностью, и обещанных красавиц. Но тут же забыл
