«В условиях плохой видимости», товарищ стрелок второго взвода! – Библев, щуплый «летеха», обтянутый в форму песчаного цвета, властно расхаживал вдоль шеренги, заложив за прямую спину детские ручонки.
В те моменты, когда он сильно нервничал, то перемещался по центральному проходу беспорядочными скачками. При этом Библев напоминал тушканчика, за это солдаты и прозвали его «Тушок». За это… и за многое другое.
В тот вечер Тушок бродил вдоль строя, выспрашивая у нас наугад статьи устава.
– В условиях плохой видимости, – стал монотонно бубнить себе под нос боец слева от меня.
Я, вытянувшись струной, глядел перед собой и мысленно повторял за товарищем строки применения оружия в карауле. Четвертая форма одежды казалась в такую духоту шубой. Свежая «подшива»1 уже пропиталась моим потом. Перед глазами пробегали строки устава, впитывая меж строк «матерные» слова, которые я добавлял от себя. Вдруг мой товарищ запнулся на середине слова. До этого не сводивший с него глаз Библев, опустил взгляд, немного отступил, и резко нанес удар в живот. Парень навалился на стену позади себя. Но через секунду боец снова вытянулся по стойке «смирно». В конце строя мой хороший друг и земляк Миша зло процедил:
– Прямо поддых бьет, сволочь! – нам всем показалось, что Тушок в этого не слышал.
Теперь наступил мой черед.
– Сержант Клевер!
– Я!
– Ваша должность?
– Пулеметчик второго взвода Роты охраны и РХБЗ – отчеканил я, не моргнув глазом.
– Статья «Применение оружие».
– Есть! Военнослужащий применяет оружие… – кара моего товарища минула меня. Эту статью я могу повторить и сейчас.
Затем «летеха» направился к Мише. Миша Болотов был еще ребенком. Два года службы на него, практически, никак не повлияли. В армию он попал сразу после окончания техникума. Служба в Советских Вооруженных Силах немного закалила его. Он начал курить, говорил больше по делу, а взгляд его зеленых глаз стал более жестким. Но все же, в душе он оставался тем же милым Мишенькой, заботливым и доверчивым мальчишкой.
– Младший сержант Болотов!
– Я!
– Почему вы оскорбили старшего по званию в присутствии товарищей? – мы глубоко ошибались и Тушок все слышал.
– Никак нет… – Миша виновато опустил голову.
– Что никак нет? – как бычий цепень впивается в плоть хозяина, чтобы питаться его соками, так Библев впивался взглядом в свою жертву.
Миша отрицал все им сказанное.
– Что, никто не слышал? Вы все под трибунал захотели? – лейтенант метнулся от него ко мне и стал очень близко разглядывать мое лицо. Все мы молчали и глядели прямо перед собой.
– Вы, командир отделения? – от Библева пахло анашой – Клевер, вы что-то
Кусок белой ткани. Пришивался к воротнику кителя с внутренней стороны. Защищал кожу шеи от потертостей и воспаления.
